ТУРЛАКОВА ЕКАТЕРИНА СЕРГЕЕВНА Брянск

Скромные, сложенные треугольничками письма с фронта и на фронт сегодня воистину не имеют цены. Они передают обстановку того времени просто и ясно, но со щадящей друг друга осторожностью и уве­ренностью в победном исходе войны. Низкий поклон тем семьям, где бес­ценные весточки сохранены.

Сберегла несколько писем от мужа и Екатерина Турлакова. Вот два из них (в сокращении), датированные 23 октября 1943 года.

"...Я был до б октября на фронте, был три раза в боях, но из боев выходил невредимым. Много моих товарищей погибло, но я все же остал­ся невредимым. Находился я на Волховском фронте... Екатерина Серге­евна, 6 сентября 43 г. меня штаб фронта направил в военную школу. Сей­час я нахожусь в глубоком тылу, в Горьковской области. Программа рас­считана до мая. Но это я гарантировать не хочу, потому что обстановка может потребовать и раньше, а нам врага нужно добивать. Больше писать нечего. С тем до свиданья. Остаюсь жив-здоров ваш муж В.Е. Турлаков".

"Сережа! Благодарю тебя за письмо, которое ты написал своему папаше. Сынок Сережа, я считал, что вас нету в живых. Но, оказывается, вы живы все. Это очень хорошо. Сережа! Передаю свой красноармейский привет Сергею В., Васе, дочкам Сане и Мане и желаю вам расти и быть счастливыми. Сережа, пиши мне письма, пиши, как вы жили и как сейчас живете, кто вас обижал и кто сохранял. Войну закончим, и я к вам приеду. До свиданья, целую вас ваш папаша В.Е. Турлаков".

Война закончилась, но не суждено было Василию Егоровичу вер­нуться к детям и жене, которой предстоял горестный и тяжкий вдовий путь...

Екатерина Сергеевна родилась в большой крестьянской семье, ко­торая жила с дедушкой и бабушкой да с семьей дяди в одном доме, имели домашний скот. Трудились, что называется, с раннего утра до ночи и в по­ле, и во дворе. Работали все: и взрослые, и подростки, и даже дети.

Началась первая мировая война, отец Кати Политыкин Сергей Григорьевич был призван на военную службу. Рано познала Катя кресть­янский труд.

- Когда тяжело контуженный татка вернулся с войны, - вспомина­ла Екатерина Сергеевна, - мы с братом Гришкой боронили в поле. Сосе­ди, ехавшие обрабатывать свою землю, сообщили, что наш отец пришел с войны домой. Брат послал меня убедиться, узнать подробности. Во дворе меня встретила бабушка, на мой вопрос, правда ли, что наш татка вернул­ся с войны, она ответила со слезами на глазах: "Вернулся, живой". Отец усталый, небритый отдыхал с дороги на сеновале. Я тихонько поднялась по лестнице, посмотрела на отца, измученного войной, заплакала вместо того, чтобы радоваться такому событию. Отец ведь вернулся живым... С такой новостью - бегом в поле, чтобы сообщить брату.

Как потом рассказал сам Сергей Григорьевич, на поле боя вблизи него взорвался немецкий снаряд, его контузило и засыпало землей. Про­бегавшие мимо солдаты заметили полу солдатской шинели в земле, отко­пали и нашли Сергея Григорьевича в бессознательном состоянии. Потом он долго лечился в госпитале. Вскоре отца у Кати, двух ее братьев и сест­ры не стало. Хоронили Сергея Григорьевича всем селом.

Оставшиеся без отца дети взрослели в труде и крестьянских забо­тах, во всем слушались доброго по характеру, мудрого по жизни дядю Осипа Григорьевича.

В 1927 году Катя вышла замуж за Турлакова Василия, отец кото­рого тоже погиб на войне. Молодожены сначала жили в приспособленном для жилья помещении, затем построили себе небольшой деревенский дом, обзавелись скотиной, трудились на земле день и ночь - по-крестьян­ски. В 1930 году вступили добровольно в колхоз, в который передали часть скота, сельскохозяйственного инвентаря, землю. Работали в колхозе добросовестно. Василия Егоровича вскоре избрали бригадиром, затем кладовщиком, заместителем председателя, а после шестимесячной учебы -председателем колхоза "Рабочий путь". В семье родились дети.

Екатерина Сергеевна продолжала по-ударному работать в колхо­зе, воспитывать четверых детей, вести домашнее хозяйство. В 1938 году Василия Егоровича назначили налоговым агентом Почепского районного налогового отдела. Великая Отечественная война стала трагедией для се­мьи Турлаковых. Василий Егорович, получив повестку райвоенкомата, 23 июня 1941 года три раза ездил из села Семцы до Почепа на велосипе­де, чтобы сдать дела в районном налоговом отделе.

Назавтра, прощаясь с семьей, сыну Сергею сказал: "Сынок, ты ос­таешься старшим среди детей моих, живите дружно, помогай матери, ей будет трудно с вами. Война будет страшной. Немец меня оставил сиротой в ту войну. Все может случиться и со мной. Я вас всех очень люблю и жа­лею. Ждите меня домой. Берегите друг друга, особенно малютку Маню". Чуть позже наказывал жене: "Детишек, Катюша, береги. Расти их честны­ми, стойкими, добрыми и трудолюбивыми..." Говорил тихим, вздрагиваю­щим голосом и замолчал. Видимо, вспомнил, как остался без отца шести­летним ребенком, как с 12-ти лет батрачил у богатеев - пас скот, прислу­живал за кусок хлеба. Вдоволь хлебнул горя и трудностей. Встрепенулся от нахлынувших мыслей и ушел на войну. Ушел навсегда.

Екатерина Сергеевна осталась со своим горем и четырьмя детьми. Старшему, Сергею, исполнилось десять лет, а самой младшей дочери Ма­рии чуть более двух месяцев. Начались тяжелые, полные труда и забот дни и ночи. Надо было думать о детях, заниматься домашним хозяйством, ухаживать за зреющим урожаем на приусадебном участке в огороде да еще и в колхоз ходить.

Фронт приближался к Брянщине. Слышны были взрывы бомб и снарядов. Ночами шли по большаку Почеп-Трубчевск через Семцы наши войска: Красная Армия отступала, готовилась к обороне. Население - и взрослые, и дети - в эти дни жили в страхе, предчувствии большой беды. Екатерина Сергеевна, как могла, успокаивала детей, а сама думала, как уберечь их, выполнить наказ мужа. На ночь она уводила детей за пять ки­лометров в лесной поселок Гряда, где проживала семья ее сестры Праско­вьи.

В августе стали слышны уже не только взрывы снарядов и бомб, но и винтовочные и пулеметные выстрелы. Наши войска заняли оборону по рекам Судость и Рожок, между Почепом и Семцами, Березками и Гря­дой. Случилось так, что во время налета около 20-ти немецких самолетов и бомбежки села двое детей, ночевавших в поселке (Вася и Шура), оказа­лись за линией фронта, пытались прорваться домой, красноармейцы вер­нули их в поселок. Узнав об этом от очевидцев, Екатерина Сергеевна, ос­тавив старшего сына с маленькой дочерью в погребе, побежала спасать детей, пытавшихся прорваться домой. Их, мечущихся по полю, нашла, но теперь и ей солдаты не разрешили вернуться в село.

Трое суток шел бой, погибло, как потом было установлено, 118 бойцов и командиров Красной Армии, а на линии обороны Почеп-Семцы - более восьмисот наших воинов. Трое суток малолетние дети си­дели в погребе, а мать с двумя другими пыталась прорваться к ним сквозь град пуль, разрывы бомб и снарядов. Возвратилась домой, когда в Семцах хозяйничали фашисты. В своем дворе она не обнаружила свиней, гусей, кур. Со слезами на глазах обняла и долго-долго не отпускала от себя ис­страдавшихся без нее детей.

Началась страшная, трудная во всех отношениях жизнь в услови­ях гитлеровской оккупации. Немцы устанавливали свой порядок. Из чис­ла дезертиров, криминальных элементов, лиц, недовольных Советской властью, назначали бургомистров, старост, полицейских, раболепствую­щих и прислуживающих немцам. С их помощью были взяты на особый учет семьи коммунистов и активистов. В этом списке была и семья Екате­рины Сергеевны. При распределении земли и колхозного имущества ей ничего не выделили. Семья существовала за счет выращенного на огоро­де и приусадебном участке. Важным продуктом питания для детей было молоко от собственной коровы. Но зимой 1941-1942 года по решению бургомистрата корову в семье Турлаковых должны были забрать и пере­дать на мясо немцам. Об этом решении Екатерине Сергеевне сообщили добрые люди, и она приняла смелое, хотя и рискованное, решение: при­гласила двух родственников престарелого возраста, которые ночью заре­зали корову и помогли запрятать мясо. Через два дня трое полицейских пришли за коровой, но в сарае ее не обнаружили. Ругались, грозились от­везти хозяйку в Почеп, посадить в тюрьму... Позднее, когда на Брянщине стали действовать партизаны, кто-то пустил слух, что в числе партизан со­стоит и Василий Егорович Турлаков (хотя он в это время воевал на фрон­те). Поэтому после каждого наступления партизан на полицейский стан, который был в Семцах, приходили к Екатерине Сергеевне 2—3 фашист­ских прихвостня и терроризировали ее, заставляли сообщить им, был ли ее муж вместе с партизанами. Все эти издевательства под дулом винтовки происходили в присутствии перепуганных детей. Но Екатерина Сергеев­на каждый раз стойко и мужественно выдерживала пытки. Потом долго переживала такие оскорбления и унижения. Всегда старалась, чтобы дети не видели ее слез, хотя они понимали происходящее и сами каждый раз тяжело переживали страх и горе.

Одно время появились слухи, что немецкие власти и их пособни­ки готовятся к переселению семей активистов в Германию или еще куда-то. Екатерина Сергеевна, чтобы спасти сына Сергея, обратилась к род­ственникам с просьбой взять его в семью, но те побоялись преследования и отказали ей. Да и сам Сергей наотрез отказался.

Осенью 1942 года каратели дотла сожгли партизанское село Ста­ро-Красную слободу. Спасаясь от фашистов и их пособников, жители се­ла уходили в лес к партизанам либо вблизи расположенные деревни и села.

Екатерина Сергеевна в своем доме приютила семью дальних род­ственников. Сейчас трудно представить, как в деревенской хате проживали до лета 1943 года одиннадцать человек. Горе сближает людей. Две се­мьи жили, можно сказать, одной семьей, помогая друг другу.

Весной девушки начали ходить в Старо-Красную слободу. Возвра­щаясь в Семцы, Домна и Настя иногда тайком приносили партизанские газеты, в которых сообщалось о разгроме немецких агрессоров под Моск­вой, Сталинградом, Курском. Старожилы догадывались о наших победах по поведению немецких, венгерских вояк и полицейских.

Их обозы стали чаще появляться па большаке Трубчевск-Почеп... В небе на большой высоте нередко был слышен гул моторов тяжелых са­молетов. Позже стали слышны раскаты взрывов бомб и снарядов. Война шла в обратном направлении - с востока на запад. Когда фронт прибли­зился, забеспокоились жители сел и деревень. Большинство семей ушло в лес. Увела своих детей и Екатерина Сергеевна. Почти десять дней жили в лесу, а когда над лесом появились самолеты с красными звездами, а по­том на стоянку пришли несколько офицеров и солдат Красной Армии, ра­дость охватила всех. Женщины-солдатки наперебой называли имена и фа­милии своих мужей, спрашивали, не видели ли они их. Военные, как на импровизированном митинге, рассказывали окружившим их людям о боевых делах Красной Армии, заверяя, что в ближайшее время оккупан­ты будут изгнаны за пределы советской земли и разгромлены в фашист­ском логове.

Пока линия фронта не продвинулась подальше, семья Турлаковых неделю проживала в поселке Гряда, в доме сестры Прасковьи Сергеевны. Возвратились в осиротелый дом, стали приспосабливаться к жизни в но­вых условиях. Главным в ней был труд. С нетерпением ждали весточки о фронтовой судьбе мужа и отца. За два года оккупации о нем ничего не знали.

Радости не было предела, когда в октябре 1943 года получили сра­зу два письма. "Отец жив, слава Богу", - говорила мать детям. Это были самые счастливые дни в семье за два с лишним года, прожитые в страхе, тревоге и невзгодах. Письма стали от отца получать почти каждую неде­лю. Читали их вслух Сергей или Вася. Письма на фронт под диктовку ма­тери писал Сергей, в них старались подробно сообщить о своей жизни в условиях оккупации, о родственниках и односельчанах, которые нередко поддерживали и помогали семье переживать трудности.

Отец воевал на фронте, а мать берегла детей и работала теперь уже на трудовом фронте. Общими усилиями престарелых мужчин, под­ростков, а в основном женщин восстанавливали колхоз, выращивали, убирали урожай и поставляли его для нужд Вооруженных Сил и оборон­ных предприятий. Сельскохозяйственной техники не было. Землю обра­батывали, используя оставшихся лошадей, в плуг и борону впрягали ко­ров, а иногда и сами впрягались по 4-6 женщин либо копали землю лопа­тами. За день вскапывали 5-6 соток, несмотря на крайне скудное питание.

В домашних делах Екатерине Сергеевне помогали подросшие дети. Они работали на огороде, косили, где можно было, возили на тачке траву на се­но для приобретенной годовалой телки, заготавливали дрова, торф. Стар­шие ребята учились В; приспособленных для школы деревенских избах, здание школы разрушили немцы. Во время оккупации дети не учились. Материально жили тяжело. Надеялись, что скоро закончится война, вер­нется с фронта отец и муж и тогда жить станет легче. Отец в письмах все чаще сообщал: "Иду в бой, жив буду, напишу". Каждый день ждали пись­ма. Последнее письмо от Василия Егоровича получили 7-го мая 1945 года, которое он написал 11-го апреля.

9 мая в Семцах состоялся митинг, посвященный Победе советско­го народа над гитлеровской Германией. Но семья в эти дни жила в трево­ге - не было уверенности, что муж и отец четырех детей остался в живых. Прошло несколько полных тревожного ожидания дней, в один из которых сын Вася встретил почтальона, вручившего ему письмо. Командир части сообщал, что "...парторг батальона младший лейтенант Турлаков Васи­лий Егорович 13-го апреля 1945 года... погиб смертью храбрых..." Васи­лий Егорович до дня Победы не дожил 25 дней, не смог уберечь себя для семьи, для детей, отдал жизнь ради Великой победы.

Это был тяжелейший удар для его семьи и родных. Рухнули все на­дежды на то, что муж и отец вернется живым, жить станет легче. Пережив потрясение, Екатерина Сергеевна поняла, что теперь все заботы о детях легли на ее женские плечи. Она продолжала трудиться в колхозе и дома. Ее неоднократно избирали членом правления колхоза, депутатом сель­ского совета, народным заседателем Почепского районного народного су­да. Она была награждена медалями "За доблестный груд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.", "Ветеран труда"...

Главной же наградой в жизни Екатерины Сергеевны было то, что; она уберегла от беды, вырастила и воспитала добрыми, трудолюбивыми, уважительно относящимися к людям детей. Будучи уже в преклонном; возрасте, она продолжала трудиться, проявляла заботу о детях, ставшими взрослыми. Мать гордилась ими.

Екатерина Сергеевна прожила долгую тяжелую жизнь, сохранив при этом ясный ум и прекрасную память. Она помнила дни и даты рож­дения своих четверых детей, восьмерых внуков, одиннадцати правнуков. Шесть внуков связали свою жизнь со службой в Вооруженных Силах, двое из них, в свое время окончив в Володарском районе среднюю школу, впоследствии стали докторами медицинских наук. Полковник медслужбы Юрий и подполковник медслужбы Константин Турлаковы продолжают служить в ВС РФ. Екатерина Сергеевна могла в подробных деталях рас­сказать о многих событиях 20-30-летней давности.

В народе говорят: "Не дай Бог родителям хоронить своих взрос­лых детей". Екатерина Сергеевна трижды пережила и это горе, похоронив дочь Александру в 55-летнем возрасте, сына Василия в 63-летнем и внуч­ку Светлану 24 лет.

Сама Екатерина Сергеевна ушла из жизни в 92 года. Светлая па­мять о человеке трудной судьбы, но на всю жизнь сохранившем самые до­брые человеческие качества, навсегда осталась в сердцах ее детей, внуков, правнуков, всех, кто с ней работал, кто знал ее!

Сергей ВАСИЛЕВ.