Брянщина. Отечественная война 1812 года: в поисках точного знания.

В историю Отечественной войны вплеталась и история Брянско­го края - той части Орловской губернии, которая непосредственно граничила и со Смоленской и с Калужской губерниями - районами главных боевых действий. Естественно, что в краеведческой литера­туре - «малой» историографии войны - более или менее подробно освещены её события.

Едва ли не первой работой, посвященной теме роли Брянского края в Отечественной войне 1812 г., была статья работника Брянско­го краеведческого музея Е.Пасекунова «Брянщина в Отечественной войне 1812 года», опубликованная в газете «Брянский рабочий» к 150-летнему юбилею войны²². Именно в этой статье были представ­лены многие мифы, которые впоследствии кочевали из работы в ра­боту того или иного брянского краеведа. Миф первый - резкое пре­увеличение роли Брянщины в ходе войны. «Наш край был отнесён к первой линии обороны. Брянщина являлась и крупнейшим воен­ным и продовольственным арсеналом сражающейся армии», - писал Пасекунов²³. Какая же могла быть у Брянска «передовая линия обо­роны», если на запад от нашего города лежали смоленские земли, а ещё западнее - белорусские и польские земли, доставшиеся России в XVIII в. в результате трёх разделов Польши? Автор не представлял себе карты России в начале XIX в. Кроме того, давно известно, что Брянск входил во вторую (!) линию артиллерийских парков с запа­сами на случай войны. В эту линию входили Псков с запасами на 4 дивизии, Порохов (на 4 дивизии), Шостка (на 5 дивизий), Брянск (на 4 дивизии), Смоленск (на 2 дивизии)²⁴. Трубчевск с его продоволь­ственным складом относился к числу «главных продовольственных депо», но тоже находился далеко от государственной границы того времени²⁵.

«Во время войны 1812 года Брянск был причислен к передовой линии обороны», - вторил Пасекунову В.П.Волохов²⁶. Примером это­го же рода является заметка А.Г.Гаврикова «Оборона Брянска»²⁷. Из неё читатель с удивлением узнаёт, что ещё только «планируя во­йну..., Наполеон одной из важных своих задач считал захват стра­тегических баз России: Смоленска, Калуги, Брянска, Тулы»²⁸. Откуда Гавриков это узнал? Каков источник информации о задачах фран­цузской армии и о том, что «одной из важных задач» является захват Брянска? Е.В.Тарле в своей знаменитой книге о нашествии Наполео­на на Россию говорил о противоречивости в высказываниях импера­тора о целях войны, о разных вариантах военных действий, которые слышались в его речах в одни и те же дни²⁹. Вопрос о планах Напо­леона не так прост, как его разгадал, в отличие от академика Тарле, краевед Гавриков.

В отличие от других, Пасекунов, раскрывая ключевую роль Брян­ска в событиях 1812 г., шёл особенно далеко. В его статье выясня­лось, что «последняя попытка захватить Брянск была предпринята Наполеоном после отступления из Москвы. Узнав о начавшемся кон­трнаступлении Кутузова, Наполеон приказал своим войскам двинуть­ся на Калугу и Брянск с тем, чтобы внезапным ударом захватить здесь крупные продовольственные склады, уничтожить Тульский и Брян­ский военные заводы и двинуться по богатым южным губерниям»³⁰.

Ополчения 1812 г. Пасекунов называл народными, не разбираясь в их составе и в сроках создания. С июля 1812 г. «брянские добровольцы уже всё время вливались в Калужское ополчение», - писал краевед³¹. Как будет показано в соответствующем очерке, это утверждение аб­солютно неверно и не основано ни на каких источниках. Другой автор - Гавриков - ополчение, собравшееся на юге страны, упорно назы­вал брянско-черниговским, высоко ставя роль жителей Брянска в его организации и действиях³². Он писал даже о «брянско-черниговских казаках». Около трети объёма его работы посвящено описанию этого ополчения. На самом деле, как это известно, брянско-черниговского ополчения не было. Было собрано черниговское ополчение, в част­ности, и на территории будущей Брянской области в поветах Старо-дубском, Суражском, Мглинском, Новозыбковском, которые в ту пору входили в состав Черниговской губернии и к Брянску отношения не имели³³. Гавриков утверждал, что «брянско-черниговское казачье ополчение» «состояло из восьми полков по три батальона в каждом и одного сводного батальона. Вскоре оно ещё увеличилось»³⁴. Между тем точно известно, что на Левобережной Украине вместо 8 запла­нированных полков население выставило 15 (9 полтавских и 6 чер­ниговских). Каждый полк насчитывал 1200 казаков³⁵. В литературе гораздо более точно ополчение именуется полтавско-черниговским³⁶. В дальнейшем изложении мы ещё вернёмся к вопросу об ополчении и детальнее рассмотрим то, как его лучше определять и подходит ли такое словосочетание как «брянско-черниговское».

Не обращая внимания на военные действия в других районах страны (как будто они не имели значения для положения в Брянском крае), авторы заслоняют для читателя брянскими событиями весь исторический горизонт. «После взятия Смоленска Наполеон посылал несколько отрядов для захвата нашего города... Наполеон бросает через Смоленщину на Брянск новые отряды для захвата города. ..На­полеон неоднократно посылал свои отряды для захвата Брянска»³⁷; «После взятия Смоленска Наполеон направил усиленный военный отряд на Брянск, чтобы, захватив город, лишить русскую армию важ­ной базы»³⁸. Читая это, получаешь впечатление, что не французская военная администрация, действовавшая в Смоленске, а сам импера­тор лично давал распоряжения о захвате ключевого города в «передо­вой линии» русской обороны.

Все утверждения цитированных авторов находят себе параллели в статье Пасекунова - главного мифотворца. Именно там читаем: «Учитывая важное значение Брянска, Трубчевска, Стародуба и дру­гих наших мест, Наполеон предпринимал неоднократные попытки захватить их. Заняв Смоленск, он тут же послал крупный отряд в Брянск, чтобы уничтожить Арсенал»³⁹.

Ещё одна опасность в освещении темы заключается в модерни­зации Отечественной войны 1812 г., в отождествлении её с войной 1941-1945 гг. «С первых же дней наполеоновского нашествия ста-- ли формироваться воинские части и соединения ополченцев. Сотни брянцев, способных носить оружие, ушли в ополчение и отважно в нём сражались», - писал В.П.Волохов в книге «Брянск»⁴⁰. «С началом вторжения Наполеона война разворачивалась как всенародная борь­ба против вероломного агрессора», - писал Гавриков⁴¹. «Вторжение наполеоновской армии в 1812 году в Россию вызвало гнев и возму­щение русского народа. На защиту Отечества поднялась вся страна», - утверждал Я.Д.Соколов⁴².

В XX в., когда действовали радио и телеграф, страна довольно бы­стро узнала о нападении нацистской Германии на СССР. А в начале XIX столетия - могло ли быть так же? Отдалённые от западной границы сотнями вёрст жители Брянска какое-то время и не знали о том, что война началась. Это-то и является вопросом для краеведов: когда именно брянцы узнали о войне? Вопрос непрост, так как сведе­ния о слухах, ходивших по городу, не отразились в сохранившихся до нашего времени источниках. Что же касается ополчения, то, как будет показано в своём месте, оно формировалось вовсе не в первые дни, и «сотни брянцев» никак не могли в это время войти в его состав. Только в конце июля (через месяц после начала войны!) в губернском центре - Орле - был получен царский указ от 18 июля с разъяснением условий организации временного ополчения⁴³. В Брянск указ пришёл ещё позже. Обращение к источникам даёт совершенно другую кар­тину, чем та, которую рисовалась не в результате исследовательской работы, а как продукт игры воображения ряда авторов.

Другой вопрос - вопрос о настроениях народа, о «всенародной борьбе». Он тоже непрост. «Собственно военные действия крестья­нина начались с того момента, когда неприятель посягнул на его соб­ственность и жизнь. До этого момента можно было наблюдать равно­душное отношение народа к неприятелю и даже в отдельных случаях мирное сожительство, проявление симпатий. Потом, особенно при отступлении "Большой армии" отношение народа к неприятелю рез­ко изменилось. И причиной этой перемены были именно грабежи и насилия наполеоновских войск. Смоленская губерния первая подвер­глась со стороны неприятелю разгрому, и она же стала первым и глав­ным поприщем партизанский действий - Сычёвский, Гжатский, По-реченский, Вельский уезды в особенности приобрели знаменитость в истории народной войны»⁴⁴.

Главное внимание краеведческая литература, посвященная исто­рии Брянского края, уделяет участию земляков в боевых действиях. Это оправдано, так как в войне главное - это действия военных под­разделений. Основным исследователем этого аспекта истории войны был Ю.Б.Колосов. Он написал статью «Брянщина в Отечественной войне 1812 г.», основанную на опубликованных и частично на неопу­бликованных материалах, почерпнутых в черниговском архиве⁴⁵. Поз­же он описал события войны в учебном пособии «История Брянского края»⁴⁶. При освещении событий войны 1812 г. в центре внимания Колосова оказались три полка - Брянский, Севский, Стародубский (Стародубовский). Без оговорок автор писал о том, как «мужественно сражались с врагом наши земляки в составе ранее сформированных Севского и Брянского пехотных, Стародубского драгунского... пол­ков»⁴⁷.

Начнём с названий полков. Известно, что до петровских реформ и какое-то время при Петре полки назывались по имени своих ко­мандиров.  Командира сменяли, полк получал уже другое наименование, что не могло не порождать путаницы в условиях затянувшейся на два десятилетия Северной войны. Поэтому были введены назва­ния полков по месту их квартирования в момент проведения рефор­мы. Тогда-то Стародубский полк начал называться Стародубским⁴⁸. Однако место квартирования полка не было постоянным. Так, при Екатерине II полк был разделён на две части, одна из которых была переведена в Киев, а другая - в Елисаветград. Когда полк был вос­создан, он оказался в Крыму. С 1788 г. полк участвовал в военных действиях с Турцией и располагался на территориях, которые игра­ли роль театра военных действий. После войны полк квартировал в Молдавии (1790 г.). Потом был переведён в Брест-Литовск (1791 г.). В 1792 г был расквартирован в Малороссии у села Грушёвки, близ Днепра. Зимой 1799 г. полк снова был направлен в Брест-Литовск, от­туда в Швейцарский поход. В 1800 г. вернулся в Валки. В 1801 г. полк был отправлен в Глухов. Затем в 1806 г. полк был направлен на рус­ско-турецкую войну, которая завершилась в 1812 г. После этой войны полк был направлен в армию Тормасова и в её составе вёл военные действия во время Отечественной войны. Все сведения, собранные Ю.И.Слюнченко, специально посвятившего истории Стародубского полка работу, совершенно ясно свидетельствуют о том, что на про­тяжении не одного десятилетия перед Отечественной войной Старо­дубский полк ни дня не был в Стародубе. Поэтому «наши земляки» вряд ли могли «мужественно сражаться» в составе этого полка.

К сожалению, по другой работе Слюнченко нельзя с той же степе­нью подробности проследить судьбу Брянского полка⁴⁹. Этот полк сформировался в 1723 г. и в ту пору в нём, действительно, служили жители Брянского края. В 1792 г. полк находился в Крыму, в 1796 квартировал на Украине (в Летичеве). В 1805-м воевал на территории Австрии, в 1811-м - в Швеции⁵⁰. Все эти годы его комплектовали во­все не из брянцев, так что действия и этого полка в 1812 г. не имели отношения к участию наших земляков в Отечественной войне. Сев-ский полк, который краеведы также считают наполненным нашими земляками в дни 1812 г., был основан в 1723 г. на территории Севско-го разряда. А с 1763 г., то есть с того времени, когда возможно про­следить места его квартирования, находился в Киевской губернии (Переволочна), в 1769 г. - в Полтавской губернии (с.Кобеляки), уча­ствовал в двух русско-турецких войнах, в конце 1780-начале 1790-х был то в Крыму, то в Тамани, в 1794 г. оказался в Бресте, затем в Пернове, потом в г.Леале, участвовал в войнах за рубежом и никак не был связан с севской землёй⁵¹. Таким образом, в 1812 г. жителя Брян­ского края не могли составлять боевые кадры трёх указанных полков и военные действия этих формирований не имеют никакого отноше­ния к теме «Брянский край и Отечественная война 1812 г.». Пока не будут найдены источники, которые убедительно свидетельствовали бы о том, что выходцы из нашего края действительно были в составе названных полков, говорить об этих полках как о брянских было бы безответственно, особенно после исследований Слюнченко.

Нашими краеведами разыскано немало имён тех людей, которые участвовали в военных действиях. Одним из них являлся Александр Александрович Безобразов. В учебной книге «Выгоничская земля от истоков к будущему: книга очерков» (Брянск, 2007) говорится, что в воспоминаниях Н.Дурново (друга А.Безобразова) автор сообщил, что Безобразов пропал без вести во время Бородинского сражения. Это утверждение о гибели Безобразова в Бородинском бою встре­чается в самых разных краеведческих работах советского времени. Но Дурново во время Бородинского сражения находился в Петер­бурге и работал в Главном штабе⁵². 6 сентября Дурново отправил­ся в действующую армию⁵³. 6 октября он участвовал в бою у Тару­тино и, рассказывая об этом сражении, сообщил в своём дневнике, что «Александр Безобразов пропал без вести. Полагают, что он был убит в атаке, которую наши казаки произвели против французских кирасиров»⁵⁴. Далее в дневнике 8 октября автор записал: «Слухи о смерти Александра Безобразова, артиллерийского офицера, к сожа­лению, оправдались. Его тело было обнаружено на поле боя.. .»⁵⁵. То есть после боя у Тарутино при осмотре поля сражения было найдено тело Безобразова. Именно об этом совершенно ясно говорят воспоми­нания Дурново. Невнимательное чтение источника привело авторов учебного пособия к ошибке в определении места гибели Безобразова. Два других краеведа Р.В.Новожеев и И.И.Потворов опубликовали в интернете статью о Безобразове и показали сложность изучения био­графии этого человека, так как во время войны в армии были ещё двое человек, носивших фамилию Безобразов⁵⁶. Авторы решили, что Безобразов не погиб у Тарутино, а Дурново внёс в дневник непрове­ренный слух о его гибели. Непонятно, почему авторы не прокоммен­тировали сведения о найденном теле на второй день после сражения. Между тем ещё в 1912 г. в «Орловских епархиальных ведомостях» была опубликована заметка человека, подписавшего её сокращённо - С.А.Н. Название заметки - «Священный памятник Отечественной войны в Орловской епархии». В ней рассказывается о храме в селе Творишичи, основанном В.Н.Безобразовой в 1818 г. Сын Варвары Николаевны Александр Александрович состоял в двенадцатом году в чине подпоручика гвардии и находился в отряде под командованием Беннигсена, - рассказывает автор заметки, и эти сведения полностью совпадают с показаниями дневника Дурново. 6 сентября этот отряд напал на французов у села Тарутино. В этом бою погиб А.Безобразов. После описания храма автор упомянул о надписи в нём, посвящен­ной памяти А.Безобразова и упоминающей именно Тарутинское сра­жение, в котором погиб Безобразов⁵⁷. Заметка написана человеком, хорошо изучившим храм. Надпись о гибели Безобразова в Тарутинском бою он видел своими глазами. И храм и надпись создавались по заказу и под наблюдением Варвары Николаевны. Вряд ли она оши­балась в определении места гибели сына.

И последнее, о чём хотелось бы сказать, - о роли Брянского арсе­нала в войне. По утверждению Пасекунова, к началу войны концу 1812 г. на Брянском арсенале было изготовлено 146 орудий или 23 процента всех пушек, бывших тогда на вооружении у русской ар­мии, до 25 процентов ружей и ещё больше снарядов⁵⁸. Естественно, что в популярной статье, рассчитанной на широкого читателя, автор не мог показать, как именно он вычислил эти абсолютные и про­центные показатели. Не сомневаясь в утверждениях Пасекунова и тоже не раскрывая способа получения таких количественных итогов, Ю.Б.Колосов, сославшись на статью в «Брянском рабочем» повто­рил те же сведения, но уже не в популярной статье, написанной без справочного аппарата, а в статье научной, со ссылками на архивы⁵⁹. Другие авторы округлили 23% до 25%⁶⁰. Г.П.Поляков и В.А.Бобков подняли долю брянской продукции в общем количестве артиллерий­ских орудий России ещё выше -до одной трети⁶¹. И нигде, ни в какой из упомянутых работ, не показано, откуда собственно эти числа.

Работы краеведов создают у читателя впечатление, что тульский арсенал был главнейшим в стране и несколько менее значительным был брянский. Между тем в стране были арсеналы в Москве, Кие­ве, Петербурге, которые считались главными хранилищами запасов вооружения русской армии, при этом в Петербурге действовало об­разцовое военное производство орудий. Работали арсеналы в Дерпте и Казани. Действовал казённый луганский завод, на котором отливались артиллерийские орудия. На Урале отливкой артиллерийских орудий занимались златоустовские заводы, принадлежавшие Кнауфу. Накануне войны эти заводы получили правительственный заказ на изготовление орудий⁶². Кроме того действовали и казённые заводы екатеринбургского ведомства - каменский и нижне-исетский, про­изводившие отливку орудий и пополнявшие ими киевский арсенал⁶³. Александровский пушечный завод в Петрозаводске в 1811 г. сдал в казну 324 орудия, в 1812 г. - 412 орудий. Всего - 736. Сопоставим это число с другим: в начале Бородинского сражения в русской ар­мии было 624 артиллерийских орудия⁶⁴. Уже эти сведения заставляют сомневаться в выводах брянских краеведов и скромнее определять роль Брянского арсенала в снабжении русской армии оружием. Да­лее. 12 марта 1810 г. генерал-лейтенант Меллер-Закомельский докла­дывал военному министру об артиллерийских запасах. О Брянском арсенале он не сказал ничего⁶⁵.

Главными артиллерийским депо считались депо в Пскове, Смо­ленске, Кременчуге, Москве. Только накануне войны, в начале фев­раля 1811 г., Александр I распорядился организовать в Брянске ар­тиллерийское депо⁶⁶. До этого и после такого распоряжения важной задачей Брянского арсенала было снабжение вооружением Киевского арсенала. Осенью 1811 г. было установлено, что Брянский арсенал снабжает 2 полка - 48 егерский полк, расположенный в Риге, и 49 в Пинске. В то же время Петербургский арсенал снабжал 6 полков, Ки­евский - 5⁶⁷. Получается, что размеры снабжения орудиями со сторо­ны Брянского арсенала были сравнительно невелики. Эти сведения настораживают и заставляют сомневаться в тех количественных показателях, которые привели в своих работах исследователи истории арсенала в войне 1812 г. Чтобы определить роль брянского военного предприятия, нужно знать, сколько артиллерийских орудий произве­ли все вышеперечисленные заводы, куда они были направлены. Без этой работы вопрос остаётся неизученным.

Таким образом, в разработке истории войны 1812 г. есть немало «подводных камней» для краеведов. В юбилейном 2012 г. в статье Ю.Фаева «Война двенадцатого года» как нарочно собраны чуть ли не все погрешности брянских краеведов⁶⁸. Путь к точному истори­ческому знанию оказывается непрост. И главная проблема на этом пути, как показал обзор краеведческой литературы, заключается в анализе источников, в их внимательном изучении, а также в знании и учёте предшествующей литературы. Вторая проблема - это влияние на авторов неверно понятого патриотизма, который ведёт к приукра­шиванию и модернизации восстанавливаемой исторической карти­ны. Нужно помнить, что патриотизм должен быть просвещённым и именно с этой позиции смотреть на историю Отечественной войны и понимать её. Целью настоящей работы является показ жизни Брян­ского края в трудные месяцы войны, сравнительно скоротечной, но вместе с тем очень драматичной для современников и нередко тра­гической для участников боевых действий. Авторы стремились ос­ветить именно историю края на фоне войны, историю народа. Роль отдельных наших земляков в тех или иных боевых событиях, проте­кавших за пределами Брянщины, уже выяснена предшественниками по изучению темы.