Страницасказы

СКАЗЫ ДЕСНИНСКИХ ГОРОДИЩ. Брянщина.

- названия рассказывают об истории

Статья (с небольшими сокращениями) почетного директора Трубчевского краеведческого музея, известного археолога Васи­лия Андреевича Падина (1908-2003 гг.), исследовавшего более 260 археологических памятников,

Названия рек, ручьев и озер, урочищ, населенных пунктов и улиц являются замечательным историческим материалом, они отражают социальные отношения, особенности языка, быта и ми­ровоззрения наших далеких предков. Они несут большую лингво-историческую информацию, и поэтому неоспоримо значение, ко­торое имеют топонимы в воспитании чувства уважения и любви к своей истории, к Родине.

Некоторые исследователи утверждают, что Верхнее Поднеп-ровье, в том числе и Брянщина, в VI-VII вв. населялась балтами, а славяне пришли сюда где-то в конце этого периода и ассимили­ровали их. В своих выводах исследователи опираются на гидро­нимы (названия водоемов - рек, озер, ручьев), связанные с балт-скими языками. Однако ясности в этнической принадлежности части гидронимов региона нет.

Гидронимы имеют обычно древнее происхождение и могут являться элементами прабалтийского языка. Нельзя не согласить­ся с литовским ученым А.А. Сейбутисом, утверждающим, что все так называемые балтские гидронимы как на прибалтийских, так и на славянских территориях принадлежат очень древнему едино­му прабалтскому языку. Дело в том, что около 10 тысяч лет назад климат в результате потепления изменялся, и на главном водо­разделе Восточной Европы (бассейны Немана и Западной Двины с одной стороны, и Днепра, северовосточных притоков Вислы - с другой) образовался труднопроходимый болотный пояс, разде­ливший сравнительно однородные племена на две части. На ос­нове разобщенности начинают складываться самостоятельные языки, которые еще долго имели одну основу. Есть основания полагать, что образование так называемых балтских гидронимов началось в позднем палеолите, то есть задолго до того, как поя­вились в Верхнем Поднепровье племена шнуровой керамики, ко­торая, как считают некоторые исследователи, принадлежит бал-там. Получается, что балтские гидронимы региона образовались за несколько тысячелетий до появления самих балтов.

Свидетельством присутствия балтских языков являются про­текающие в крае реки Посорь (старое название Посол) и Соля (латвийское «остров», прусское «ручей»). Река Рамасуха также имеет балтское название («рамус» - «тихий», «спокойный»). Имя реки Лоша (Ловша) происходит от балтского названия лососевых рыб, которые в древности, вероятно, водились и в наших реках.

Определенная часть балтских названий отложилась в крае и в XIV-XVI вв., когда наша территория входила в состав Литовского государства (например, урочище Литовня, поселение Литовня).

Интерпретация некоторых гидронимов, традиционно считаю­щихся балтскими, спорна. Так, В.Н. Топоров и О.Н. Трубачев на­звание реки Навля, впадающей в Десну к северу от Трубчевска, относят к балтским, в то время как основа его «нау» («смерть», «мертвец») известна как балтским, так и славянским языкам. По-латышски Навля значит «озеро смерти» или «ручей смерти». Для подтверждения такой этимологии привлекаются названия многих водоемов региона (Чертвица, Смерть, Мертвея). Некоторые же ученые трактуют «нау», опираясь на персидский язык (или точ­нее - иранскую языковую группу) - «канал» или «река», «тече­ние», а вот В.Н. Никонов считает слово «Навля» славянским: на-ва - «русалка», а Навля - «Русалочья река».

Почему река Неруса (кстати, всегда писалась с одним «с») имеет балтское название, а имена впадающих в нее рек Марица и Кубань - Иное? Аналогию первому Находим в Болгарии (из фра­кийского, восходящего к корню, имеющему значение «море»). Второе название, возможно, отложилось, как и на Северном Кав­казе, через тюркское из античного. И третий приток Нерусы - р. Колодезь - происходит из иранского «колодец», «источник» (в Трубчевском районе - деревня Колодезки от источников местной древней балки). Да и сама Неруса - балтского ли происхождения? Ведь по-старославянски «нароуса» - чистая вода.

В то же время многие реки и урочища имеют бесспорно сла­вянские названия. Особенно славяне любили названия, связанные с природой, их окружавшей: с растительным миром (Ясенок, Ельня, Еляга, Еленка, Дубна, Липовка, Осинки, Боровень, Убо­рок, Дубрава, Гай), с животными (Медвежье, Бобрец, Бобер, Вы­ковка, Волченка, озеро Коровье, затон Коровий). Ряд топонимов связан с почвами (Грязивец, Гнилуша, Глинищево, Глинное, Глинск, Гнилево), с особенностями течения реки (близ Трубчев-ска - реки Быстрик и Играевка), с какими-то сооружениями, пе­реправами (Городик, Горожанка, Городец).

Славяне осваивали Подесенье с начала нашей эры, задолго до появления русских летописей. Именно древним, долетописным сла­вянам-антам, создателям так называемой колочинской археологиче­ской культуры, принадлежит находка в Трубчевске уникального для Подесенья, для всего центра России клада VII в. из 153 чудесных бронзовых и серебряных украшений. Находка привлекла интерес ученых не только России, но и Украины, Венгрии, Германии. Не только историков и археологов, но и физиков, нашедших в орнамен­тах клада отзвуки знаний о структуре Вселенной.

А как объяснить название главной реки края Десны? Прежде всего, такое название носят несколько рек Днепровского бассей­на (в одном лишь Трубчевском районе Брянской области имеют­ся две Десенки и одна Малая Десенка, которая теперь называется Играевкой), Десна имеется и в бассейне Южного Буга. Может быть, такое название происходит от старославянского «десн».-правый, а может быть, из иранского «сиять», «сверкать»?

Многие топонимы и гидронимы трудно, невозможно пока объяснить. Например, Трубчевск получил название от трубы, это ясно. А от какой? Ведь трубой называлось и коренное русло реки, и проток, и лодка-однодеревка, и дудка, и челн, и подземный ход, а среди притоков Днепра и Десны имеются названия Трубеж, Трубеч, Труботня, Трубчана, а близ Трубчевска имеется урочище Трубки. Говорят, было раньше такое воинское подразделение -труба, а полк назывался стягом...

В Кветуни одна из луговых площадок называется Рынком. Ка­призная Десна оказалась у леса, оставив как память о себе живопис­ную старицу Десенку, окаймленную лозняком да осокой. На 52-метровой высоте громоздятся валы княжеского двора-детинца, бе­леют строения Чолнского монастыря, а к пологому склону прилепи­лась деревенька Удолье (у дола?). Так и сквозит Киевщиной! Шур­фовали мы эту площадку и нашли обломки древнерусской посуды. Вероятно, здесь у городского подножия бойко торговали заморски­ми тканями, Десна-то была хорошим путем через Днепр к Русскому (Черному) морю, а там и благодатный Рум (Византия), где охотно покупали бобровые, лисьи, волчьи меха и другие богатства Подесе-нья. Десна помогала полюдью, и Кветунь обживалась киевскими дружинами. А название какое нежное! Квет - цветок, а кветень -апрель, когда зацветают фиалки. Нашими раскопками в Кветуни вскрыты интересные производства и иные помещения, огромный курганный могильник. Хорошо прослежено, как небольшой древ­ний комплекс е развитием производительных сил становится город­ским центром большого ополья.

Нельзя пройти мимо такого древнего топонима, как Рум. Уро­чище находится на Нерусе в 10 км южнее Трубчевска. Удиви­тельна первозданность района! Здесь плещется живописное Ру-мовское озеро, окаймленное тростником и осокой, а на остатках надпойменной террасы возвышаются курганы эпохи бронзы. Пойма Нерусы изрезана остатками старого русла капризной реки, окаймлена чернолесьем. Румом в IX веке называлась Византия, а Румским морем - Черное море, что видно из арабских источни­ков. Объяснение топонима возможно общением трубчан с При­черноморьем, шедшим через Чернигов и Киев в X в.

Не менее интересны названия урочищ края. На Орловщине, Курщине и Брянщине (в том числе и в Трубчевском районе) мно­го Кудеярищ, Кудеяровых Бугров, Кудеяров, вокруг которых сложено много красочных легенд о Кудеяре - разбойнике, будто расправлявшемся с барами и помогавшем обездоленным и бесправным крестьянам. Слово Кудеяр проникло к нам из персид­ского через тюркский (когда-то в некоторых губерниях оно при­писывалось татарскому сборщику податей). Эти названия непре­менно связаны с определенными памятниками, расположенными в лесных чащобах, среди водоемов, болот. Раскопками доказано, что они являются либо городищами раннего железного века, либо следами производственной деятельности далеких времен (произ­водство поташа, смолы и дегтя).

Рассмотренные топонимы и гидронимы связаны с местной ис­торией, они обогащают наши знания, а кроме того, являются за­мечательными материалами для воспитательной работы. В то же время изучение их должно проводиться квалифицированно, как-то направленно, чтобы в процессе исследований с них снималось то, что не соответствует реалиям истории, исторической правде. Конечно, в легендах часто есть какое-то зерно действительности, но если к ним подходить некритично, то почти во всех кудеяро-вых буграх должны оказаться бочки с золотом, хомуты и шлеи, что не раз слышал от «очевидцев» автор.

Такое изучение должно обязательно проводиться квалифици­рованно, на должном уровне. С географических названий нужно снимать псевдоисторический налет народной фантазии. Это тон­кая работа, сродни работе реставратора, удаляющего окислы с уникального ювелирного изделия древности. Ведь если не подхо­дить критично к легендам, а верить им, то почти во всех Кудея-ровых буграх должны оказаться подвалы с золотом или же хому­ты и шлеи - то, о чем мечтал крестьянин дореволюционного вре­мени.

Падин В.А. Сказы Деснинских городищ: названия расска­зывают об истории // Летопись Трубчевского края: материа­лы I-III чтений / Брян. обл. науч. универс. б-ка им. Ф.И. Тют­чева, Трубчевск. центр, б-ка. Брянск, 2009.