РЁВНЫ БРЯНСКАЯ ОБЛАСТЬ (посёлок, деревня, село, населённый пункт)
Ревны — древнее село и деревня в Навлинском и Карачевском районах, там, где протекает река Ревна. Река в основном лесная, с перекатами, омутами и завалами. Видимо, поэтому весной она имела бурный характер, ревела на перекатах, отсюда и получила название Ревна.
У древних славян сентябрь назывался рюен, или ревун, как толкуют — от рева зверей. Возможно, на лесных берегах реки водилось множество зверей. Не с этим ли связано и название?
РЁВНЫ (устар. Рёвное, Ровня, Средние Рёвны, Пустые Рёвны), с, Навл. р-на, в 25 км к С.-З. от пгт Навля, в 12 км к 3. от ж/д ст. Синезёрки, на левом берегу р. Рёвны (52°59'27" с.ш., 34°17' в.д.). 0,3 тж.; макс. 1,06 т.ж. (1897, 1926). Ц. Рёвенского с.п. (0,89 т.ж.; включает сёла Гололобо-во и Журавка, дер. Гаврилково, Зубовка, Мостки и Рябчовка). Впервые упом. в 1457; до XVIII в. входило в состав Подгородного стана Брян. уезда. По преданию, к нач. XVII в. здесь существовал Флоровский муж. монастырь, сожженный в Смутное время. Храм Флора и Лавра упом. с нач. XVII в. до кон. XIX в.; в 1857 на средства купца П.А. Кушнева была построена каменная Спасо-Преображенская церк. (закрыта в 1930-х гг., не сохр.). Бывш. владение Макаровых, Голицыных, Похвисневых, Подлиневых, Лопухиных, Куликовых и др.. С кон. XVIII в. действовали полотняная и бумажная ф-ки, винокуренный и кожевенный з-ды, маслобойки, постоялые дворы. В 1872 была открыта земская школа. С XVIII в. по 1924 в Трубч. уезде (с 1861 - в составе Пролысовской вол.); в 1924-1929 в Навлинской вол. Бежицко-го у.; с 1929 в Навл. р-не. В сер. XX в. - колхоз "Красный лётчик". В годы Вел. Отеч. войны за пособничество партизанам сожжено фаш. оккупантами. Старинный усадебный парк (кон. XVIII -XIX вв.). Отд. связи (инд. 242111)-одно из старейших на Брянщине, упом. с кон. XIX в.; библиотека, средняя школа.
СВЯТОЙ ИСТОЧНИК "БОБРОВ КОЛОДЕЦ" село Ревны
с. Ревны, Мемориал
Рёвны (устаревшее Рёвное, Ровня, Средние Рёвны, Пустые Рёвны)- село Навлинского района, в 25 км к северо-западу от Навли, в 12 км к западу от ж/д станции Синезёрки, на левом берегу реки Рёвны. Население 0,30 тыс.жит.; максимально 1,06 тыс.жит. (1897,1926). Центр Рёвенского сельского поселения (0,91 тыс.жит.; включает сёла Гололобово и Журавка, деревни Гаврилково, Зубовка, Мостки и Рябчовка). Впервые упоминается в 1457; до XVIII в. входило в состав Подгородного стана Брянского уезда. По преданию, к началу XVII в. здесь существовал Флоровский мужской монастырь, сожженый в Смутное время. Храм Флора и Лавра упоминается с начала XVII в. до конца XIX в.; в 1857 на средства купца П.А. Кушнева была построена каменная Спасо-Преображенская церковь (закрыта в 1930-х гг., не сохраниалсь). Бывшее владение Макаровых, Голицыных, Похвисневых, Подлиневых, Лопухиных, Куликовых и др.. С конца XVIII в. действовали полотняная и бумажная фабрики, винокуренный и кожевенный заводы, маслобойки, постоялые дворы. В 1872 была открыта земская школа. С XVIII в. по 1924 в Трубчевском уезде (с 1861 - в составе Пролысовской волости); в 1924-1929 в Навлинской волости Бежицкого уезда; с 1929 в Навлинском районе. В годы Великой Отечественной войны за пособничество партизанам сожжено фашистскими оккупантами. Старинный усадебный парк (конец XVIII-XIX вв.). Отделение связи (индекс 242111) - одно из старейших на Брянщине, упоминается с конца XIX в.. Дом культуры, библиотека, средняя школа.
РЁВНЫ, д., Карач. р-на, Рёвенского с/с (ц. - д.Лужецкая), в 18 км к Ю.-З. от Карачева (52°59'32" с.ш., 34°50' в.д.). 0,04 т.ж.; макс. 0,96 т.ж. (1926). Упом. с XVII в. в составе Подгородного стана Карач. уезда (бывш. владение Карач. Воскресенского мон.); входила в приход села Покров. В 1900 была открыта церк.-прих. школа. До 1929 в Карач. уезде (с 1861 в составе Руженской вол., с 1924 в Карачевской вол.). В сер. XX в. -колхоз им. Кирова. Инд. 242513.
Рёвны – деревня Карачевского района Брянской области, Рёвенского сельсовета (центр – деревня Лужецкая), в 18 км к юго-западу от Карачева. Упоминается с XVII века в составе Подгородного стана Карачевского уезда (бывшее владение Карачевского Воскресенского монастыря); входила в приход села Покров. В 1900 была открыта церковно-приходская школа. До 1929 в Карачевском уезде (с 1861 в составе Руженской волости, с 1924 в Карачевской волости). В середине ХХ века - колхоз имени Кирова. Максимальное число жителей 960 человек (1926)
1866 год Ревны, деревня казенная, Карачевского уезда, по левую сторону от Трубчевского почтового тракта, при безымянном ручье, расстояние от уездного города 19 верст, число дворов 60, число жителей мужского пола 257, женского пола 280, всего 537 человек.
2010 год Деревня Ревны: общая численность населения – 48 человек
Село Рёвны было древнерусским городищем IX - XII веков. Раскопки, проведенные вдоль реки и открытые здесь археологические памятники (городище Гололобово, поселение Рябчёвка) говорят о том, что заселение прибрежной местности началось за несколько тысячелетий до нашей эры и носило интенсивный характер. Возможно, и поселение Рёвны возникло на месте одного из бывших славянских городищ, ведь река Ревна была одним из наиболее удобных путей «из Вятиче в Трубекс» (т.е. из вятичей в Трубчевск). По-разному называют село документы пятивековой давности: Роное, Средние Ревны и наконец, просто Рёвны...
Существует много предложений о возникновении названий села. Возможно, название произошло от реки, которая была в древности полноводной, широкой и бурной и «ревела», «ворчала» на перекатах. А может быть, оно произошло от названий колоколов, которые в старину называли ревунами. А еще ревенькой в древние времена называли траву, которую зашивали в ладанку. Считалось, что она не давала утонуть человеку. Словом «ревник» в древности еще называли ров, яму. Существует и еще одно объяснение происхождения названия. Местные жители могли участвовать в походе трубчевского князя Всеволода на половцев в 1185 году воинами-трубачами, а их тогда называли ревучами.
Какое из этих объяснений верно? Сказать, конечно, трудно. А может быть, в разные времена возникали и всевозможные легенды. Действительно история нашего края хранит немало интересного и удивительного. Но, к сожалению, XX век не принес особого развития Рёвнам.
Начало двадцатого века Ревны переживали вместе со всей Россией в ожидании грядущих перемен. Ревенчане, работавшие в городах все чаще привозили в село идеи содержания царского самодержавия.
Революцию в селе встретили радостно. Рабочие ходили с красными флагами, с бантами на груди, пели «Марсельезу». Потом началась гражданская война, под Навлей, угрожая новой власти, стоял Деникин, многие ревенчане ушли на фронт.
После революции жизнь в селе изменилась не сразу. По-прежнему все крупные предприятия принадлежали купцам. При НЭПе в селе открылась винополия, в лавках торговали евреи. В 1919 году был организован Ревенской Совет.
Возможно, что поселение Рёвны, впервые упоминаемое в документах Литовской метрики в 1457 году, возникло на месте одного из бывших славянских городищ. В 1498 году завершился владельческий спор между князем Тимофеем Ивановичем Капустой и брянским наместником князем Федором Ивановичем Жеславским. Т. Капусте брянским князем И.А.Можайским было жаловано «сельцо Лопуш» (Лопушь). Жеславский обвинил его, что «он (т.е. Капуста) многие земли наши Брянские к тому Лопушу забрал», в том числе и село Средние Ревны, в котором в то время проживало «шесть чиновников», занимающихся охотой и рыболовством.
Суд оставил с.Ревны за Т.Капустой, и ему была выдана грамота Великого Князя Литовского Александра о том, что Ревны в Брянском повете со всеми землями, сеножатями, с бобровыми гонами, с реками и озерами жаловались во владение Тимофею Капусте.
В 1505 году земли нашего края были присоединены к Московскому государству. Литовцы упорно сопротивлялись, лишаясь лесных богатств и дармовой рабочей силы. Легенда рассказывает о том, что недалеко от Ревен на лугу произошло ожесточенное сражение между русскими и литовцами. Недаром этот луг так и зовется Сечей, а место, где хоронили павших дружинников – Мертвицей. Победу в битве одержали русские, и в память о ней был воздвигнут храм, который, по преданию, со временем ушел под землю, а на его месте возник Бобров колодец. Колодец это почитался святым, и к нему за исцелением души и тела тянулись вереницы больных и убогих.
Смутное время в начале XVII века оставило на здешних местах следы разорения и запустения. После присоединения к Московскому государству земли у верного литовского слуги Тимофея Капусты были отобраны и отданы во владение Свенскому или, вернее, Свинскому монастырю. В Ревнах была охотничья монастырская база, поставлявшая монахам пушнину, дичь, мед и другие лесные дары. Местные крестьяне не раз выступали против непомерных монастырских поборов и податей.
В писцовых книгах 1625-1629 годов говорится, что в селе Средние Ревны церковь за неимением в ней церковнослужителей стоит без пения. Церковь эта, построенная без единого гвоздя в честь святых великомучеников Фрола и Лавра, находилась на кладбище и простояла до 1943 года.
Постепенно жизнь на берегах Ревны оживала. Бытует до сих пор в селе придание, что бывал в здешних местах царь Петр – I, и огромный, теперь уже трехсотлетний дуб на взгорье у Ревенского лесничества, был посажен им.
Действительно, в октябре 1708 года царь приезжал в Брянск, осматривал судоверфь, а затем по Десне отправился к Новгороду-Северскому в расположение русской армии, противостоящей шведам. Возможно, зашли его челны и в русло Ревны, и посадил государь здесь дуб, заложив тем самым строительство полотняной мануфактуры. Известно только, что в 1710 году ревенские крестьяне были выведены из подчинения Свенского монастыря и переведены в разряд дворцовых, государственных. Свою крепостную повинность отбывал они теперь, работая на открытой по указу царя полотняной фабрике, изготовлявшей парусину для молодого российского флота. Высокое качество сырья из местного льна и конопли, грамотность прибывших из Москвы мастеров да умелость крестьян позволили ревенскому полотну выйти на международный рынок. Вывозимое купцами за границу оно пользовалось спросом Англии, Германии и Голландии.
Спустя некоторое время открылась в селе и стеклянная фабрика по производству бутылочного и оконного стекла. В 1768 году откупщик Ревенской Гуты (так тогда назывались эти стеклянные заводы) как говорят документы, Василий Баран имел двух мастеров Бориса Дибчонка и Якова Рудого, которым платил в зависимости от мастерства 6 и 3 рубля в год соответственно. Все мастеровые и рабочие размещались в 20-ти бездворных хатах. Так в Ревнах, кроме умелых ткачей, появились гутники, будники, гончары, осмольники и другие специалисты стекольного дела. Говорят, что Василий Баран откупил эту Гуту у братьев Ивана и Степана Макаровых, которые в молодости занимались разбоем и разбогатели, а потом, чтобы замолить грехи юности, в 1755 году обратились в Святейший Синод за разрешением на строительство в Ревнах второй Спасско-Преображенской церкви. Разрешение было дано. И по селам, как это было принято, отправились сборщики денег. Пешком они ходили от селения к селению, и крестьяне, и рабочий люд, и помещики кидали в висячие на груди кубышки деньги. Церковь была построена. В середине XVIII века стараниями Степана Макарова открылась в Ревнах и бумажная фабрика, на которой производилась разносортная бумага, поставлявшаяся не только в уездные города Орловской губернии, но и в столицу. Строения фабрики были деревянными и, судя по документам, на ней работало 50 рабочих.
Наибольшего рассвета достигло село в XIX веке. Земли в Ревенской даче имели тогда многие крупные сановники и землевладельцы: Светлейший Князь В.Б. Голицын, выгоничский помещик Н.С. Салов, коллежский асессор и кавалер А.П. Брусилов, герой Отечественной войны 1812 года И.С. Страхов и другие. Иван Страхов, гренадер, подпоручик Екатерининского полка принимал участие в Бородинском сражении. За мужество и героизм был удостоен Виненской шашки, принимал участие в заграничных походах русской армии, дослужился до чина генерал-майора. Именно им и был, скорее всего, построен в Ревнах поместный дом из двух этажей с мезонином и разбит прекрасный парк, созданный в то время по последнему слову садово-паркового искусства. Обустройством парка занимался и крепостной садовник Егор Иванович Коптев, который обучался садовому мастерству в Москве в имении графа Шереметьева.
Дом был просторным и светлым, украшенным по фасаду колоннами, арматурным поясом и гипсовыми фигурами сцен античной истории, большими окнами. Здание было деревянным, но обито войлоком и по войлоку оштукатурено. От парадного крыльца в глубь парка уходила Большая аллея, украшенная статуями. Перед домом был небольшой цветочный сад, с круглой клумбой в центре, с кустами сирени и акации. С боков сад ограничивался полукруглыми крыльями-переходами, связывающими дом с флигелями, выдвинутыми вперед. В сад выходила окнами и двухэтажная, увитая диким виноградом, веранда. Здесь же росли и вечнозеленые туи.
Большая аллея служила и главной осью всему парку. Двенадцатиметровая шириной она тянулась ещё на полкилометра вне границы парка и заканчивалась в небольшой сосновой рощице. В центре парка ее пересекала Поперечная аллея. А от места их пересечения уходила в северо-восточном направлении аллея Любви, получившая свое название от скульптурной группы, изображавшей любовную сцену. «Сосенки» и около «Столика» и купальни встречалась с Большой аллеей.
На взгорье у Соловьиного оврага ответвлялась от Большой аллея Вздохов, сливавшаяся выше с аллеей Любви. Между ними находились еще две аллеи: Храм Дианы и Безымянная.
На пригорке за старым руслом реки располагалась и видовая беседка-ротонда, вся в зарослях сирени и жасмина. Вторая беседка называлась «22 липки» по числу деревьев, окружавших ее. Выше русла старицы располагалось маленькое озеро, в котором били ключи. В него были запущены лебеди, плававшие среди куполов отражавшихся в воде, деревьев и придававшее парку еще более романтическое очарование. Хозяйственная дорога тянулась от двора усадьбы через парк, пересекала реку Ревну, огибала меловую горку, раздваивалась и устремлялась левым ответвлением на север к Ореховой горке, а правым к часовне Тихона Задонского, сооруженной на месте легендарной победы безоружного купца с напавшим на него медведем.
В 1839 году усадьба перешла в руки трубчевского купца П.А. Кушнева, затем его владельцем были сначала немцы Фромельды, затем Роммеры. А в 1907 году ее купил помещик Любарский. Ревны, находившиеся на большом оживленном тракте между Трубчевском и Карачевым, стали селом торговым и почтовым. В 1832 году Макаров продал полотняную и бумажную фабрики московскому промышленнику Василию Ивановичу Торубаеву. Тот расширил производство, улучшил качество производимых товаров, разнообразил их ассортимент. Под Белой Церковью на Украине купил он и перевел в Ревны мастеров столярного, бондарного, кузнечного дела, от которых появились на свет фамилии Кузнецовых, Столяровых, Трофименко, Кущеевых, Ковалёвых, Чернышевых, Рябовых.
П.А. Кушнев построил в Ревнах две маслобойни, вырабатывавших из конопляного семени масло, и скотобойню. Маслобойки держали в селе также московский мещанин А.С. Репин, трубчевская мещанка Н.П.Кузнецова, караческий мещанин М.Никитин, трубчевские купцы братья Кожевниковы. Московская мещанка Е.Е. Репина открыла в Ревнах завод по выделке кож. По данным Брянского государственного архива, в 1875 году в селе в списке промышленных предприятий значится «бумажная фабрика, действующая водой..., принадлежавшая первостатейному купцу Козьме Александровичу Беликову». Ему же принадлежала и мукомольная мельница о двух поставах, которая находилась в бездействии. Зерно селяне мололи на водяной мельнице, принадлежавшей священнослужителям Ревен. Работала в селе с того же года и кафельная фабрика московских мещан братьев Репиных.
Жители села, несмотря на хорошо развитое местное производство, часто уходили на отхожий промысел. Многие работали на заводах Брянска, Москвы, Украины. Возвращаясь домой они привозили с собой городские традиции, нравы, манеру одеваться. Поэтому здесь носили в основном городскую одежду. На улицах села стояли рубленые, крытые жестью или щепой дома с нарядными резными крылечками и наличниками. Разводили по-городскому в палисадниках цветы, чаевничали, а по субботам хорошие хозяйки носили обычно к реке чистить песком самовары. Улицы Ревен носили названия Поповка, Бумажная, Мещанка, Панкрушовка, Проулок. По главной, уложенной булыжником и обсаженной каштанами, улице мчались почтовые тройки к единственной на две волости почте.
Редкий путешественник не останавливался в Ревнах, чтобы сменить лошадей или передохнуть на постоялом дворе. Их в селебыло четыре. Бойко торговали красными товарами трубчевский купец Н.Горшков, продуктами – купец Е.Поликарпов. Кроме фабричной, работали еще четыре лавки. На местные ярмарки, которые славились на всю округу, съезжались со всей России. Никольская ярмарка, проводившаяся: 9 мая, давала оборот 2000 рублей Фроловская (31 августа) – 5000 рублей и Скорбящинская (22 октября) – 1000 рублей. На Фроловскую на горке рядом с церковью устанавливались торговые ряды, карусели и балаганы. Заезжали нередко цирк или зверинец. Нарядных покупателей снимал на память фотограф-китаец. Возами продавались сладости: пряники и кренделя, изюм и грецкие орехи, фисташки, конфеты, семечки. Хозяин постоялого двора Петр Николаевич Ростовцев выставлял двухведерный самовар и угощал всех калачами, жамками, ватрушками, бубликами. Бочками продавали конопляное масло, мёд. Нарасхват шла пенька, ткани. Продукция бумажной фабрики: бумага чайная, оберточная, розовая, сахарная – раскупалась купцами и развозилась по всей России.
В 1885 году в селе было 124 дома, в которых проживало 887 жителей. Работала церковно-приходская школа, одна на все окрестные деревни больница. Широко и шумно отмечались престольные праздники. На Фролов день звонили колокола, после службы гулянье и хороводы не прекращались до поздней ночи. И частенько жители села любовно говорили: «Наши Рёвны Москве ровни».
К сожалению, конец XIX века для села стал началом его постепенного упадка. Из рук в руки стала переходить, начавшаяся приносить убыток, бумажная фабрика. К.А. Беликов продал ее А.К. Дроздову, тот – Т.М. Храмцову, который вынужден был ее закрыть из-за ветхости, изношенности оборудования и невозможности конкурировать с Дерюгинской бумажной фабрикой Великого Князя Михаила Романова.
Старожилы села рассказывают о том, что тряпье, служившее сырьем для бумажного производства, собиралось у населения и однажды оказалось зараженным проказой. Среди рабочих началась эпидемия, унесшая многие жизни, и фабрику пришлось сжечь.
В начале 30-х годов началось строительство Московско – Киево-Воронежской железной дороги, прошедшей в стороне от Ревен, что уменьшило значение села как почтового и торгового центра. В 1903 году, по документам архива, в селе значится три питейных заведения, принадлежавших государственной крестьянке П.С. Ковалевой, брянскому купцу Н.И. Кудрявцеву и мещанину А.П. Игнатьеву. Работала мукомольная мельница Финогеева.
Жители Ревен, желая поднять престиж села, обратились в Трубчевское земское собрание с просьбой учредить в Ревнах еще четыре ярмарки в предлагаемые ими даты. Разрешение было получено, но реализовать его не смогли.
В упадок пришло постепенно и барское имение. Предприимчивая немка Шарлотта Фромельд стала использовать поместный дом, получая прибыль от сдачи его внаем.
В тенистом липовом парке было построено еще несколько дач, одну из которых снимал инженер Брянского завода «Арсенал» дядя будущего известного писателя Н.П. Высочанский. Константин Паустовский талантливо описал Ревны, их чарующую природу, красоту старинного парка и кротость местных крестьян в своей автобиографической книге «Повесть о жизни». Шарлотта Фромельд на острове, образованным разветвлением реки Ревны, построила стружечный завод. Но после смерти ее сыновья обанкротились. И имение, и завод перешли к помещику Любарскому. Хозяин не жил в Ревнах, пришел в запустение прекрасный парк, ветшал дом, и в его просторных комнатах с высокими потолками вили гнезда ласточки. Хотя по-прежнему роскошно цвела весной сирень, а чуть позже весь парк одевался в липовый цвет, веяло от былого благополучия и усадьбы, и села грустью прошлого. Впереди их ждала другая эпоха, другие ценности и другие приоритеты.
