ТРУБЧЕВСК И ЕГО КНЯЗЬЯ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XII СЕРЕДИНЕ XVI вв. Брянский край.
Трубчевск, один из древнейших городов России, впервые
упоминается в летописях под 1185 г. под именем Троубечкъ,
Троубьск (Ипатьевская) [1]. Трубеч (Лаврентьевская) [2] в связи
с походом северских князей Игоря и Всеволода Святославичей в
Половецкую землю, ставшим темой гениального шедевра древ-
нерусской культуры «Слова о полку Игореве».
Название города, по мнению лингвистов, происходит от
гидронима [3] Трубешь (Трубеж). Название «Трубеж» находит
разъяснение в апелятиве «труба» «поляна, окруженная водой»,
отразившем физиогеографическую ситуацию на местности [4].
Судя по материалам археологических исследований, го-
род был основан «в середине или даже во второй половине XII
в.» как центр удельного княжества «Буй-Тура» Всеволода [5]. В
домонгольский период он имел традиционную для древнерус-
ских городов трехчастную планировочную структуру: детинец,
окольный город и посад. Для строительства столицы нового
удела было выбрано ключевое место в Трубчевском ополье на
высокой прибрежной террасе р. Десны на месте городища ран-
него железного века (I тыс. до н.э.), дополнительно укрепленно-
го, и северянского поселения (VIII-X вв.) Детинец занимает в
настоящее время территорию городского парка урочище «Со-
борная Гора». Укрепленная валом и рвом, площадка детинца
равнялась 4 га. С северо-запада к детинцу примыкал окольный
город площадью свыше 10 га. Наличие оборонительной системы
окольного города, включавшего с напольной стороны три па-
раллельно расположенных по отношению друг к другу рва ши-
риной по 20 м, соединявших устья двух оврагов, зафиксировано
В.А. Падиным в 1986 г. (вдоль улиц Урицкого и Свердлова
Г.П.) [6].
Посад располагался к северо-востоку от детинца на месте
будущей «Джучиной княжой градской слободы», где природа
создала площадку неправильной прямоугольной формы со
скругленными углами общей площадью около 15 га, образован-
ную высоким правым берегом р. Десны и двумя оврагами. Судя
по плану г. Трубчевска, составленному в 1808 г. П. Погорель-
ским, южное ответвление северо-восточного оврага почти смы-
калось с южным оврагом, расположенным между посадом и де-
тинцем, оставляя небольшой перешеек-въезд.
Таким образом, и изолированный оврагами посад древне-
го Трубчевска имел естественные укрепления. По дну этих овра-
гов еще в XVIII в. протекали небольшие речки, что создавало
дополнительные трудности при штурме города.
В процессе небольших по площади (200 кв. м) археоло-
гических раскопок на детинце под руководством П.А. Раппо-
порта были найдены традиционные для культурного слоя древ-
нерусских городов материалы, свидетельствующие о занятиях
горожан металлообработкой, гончарным и ювелирным ремесла-
ми, скотоводством, охотой и рыбной ловлей. Наиболее важный
результат был достигнут при исследовании основания здания
Троицкого собора XVIII в., расположенного в юго-восточной
части детинца. Здесь были обнаружены остатки трехапсидного
четырехстолпного каменного храма конца XII начала XIII вв.
собора домонгольского Трубеча. Собор площадью около 300
кв. м имел черты сходства со знаменитой Пятницкой церковью
Чернигова и относился к черниговской архитектурной школе
По мнению П.А. Раппопорта, «расцвет Трубчевска падает
на вторую половину XII первую половину XIII вв. Большая
площадь укрепленной территории (не менее 14 га, а возможно, и
30 га Г.П.), так же, как и наличие кирпичной церкви, свиде-
тельствует о том, что город имел в эту пору большое политико-
административное значение» [8].
В домонгольский период с Трубчевском связано еще два
летописных упоминания под 1223 и 1232 гг. В первом указано,
что в битве с монголо-татарами на р. Калке вместе с воинами
других южнорусских земель приняли участие и трубчане со
своим князем [9]. Во втором трубчевский князь назван по име-
ни: «Святослав Трубечский» [10]. Он принял участие в княже-
ских усобицах, в связи с чем и упомянут в новгородском лето-
писании.
Таким образом, Трубчевск сохранял свой статус столицы
удельного княжества до середины 30-х гг. XIII в., а, скорее все-
го, вплоть до монголо-татарского нашествия. Его судьба и
участь трубчевских князей во время вторжения монголов на
Русь остается неизвестной они на полтора столетия исчезают
со страниц летописей. Вероятнее всего, город во время нашест-
вия был разорен и разрушен захватчиками, и утратил свое преж-
нее значение. Об этом прямо свидетельствуют данные раскопок
П.А. Раппопорта на детинце: «верхние прослойки культурного
слоя, судя по находкам, не выходят за пределы XIII в.» [11], а
косвенно – отсутствие Трубчевска среди городов-столиц удель-
ных княжений второй половины XIII в.
Впрочем, поселение с неясным пока статусом на месте
Трубчевска во второй половине XIII первой половине XIV вв.
все же существовало. Об этом свидетельствует находка монеты
Золотой Орды и микротопоним «Джучина слобода» явно та-
тарского происхождения. Возможно, это поселение являлось не-
большой крепостью Чернигово-Брянского великого княжества,
вместе с территорией которого на рубеже 60-70-х годов XIV в.
вошло в состав Великого княжества Литовского и Русского [12]
(видимо, несколько раньше Брянска в 1363 г. после битвы под
Синими водами Г.П.).
Трубчевск (Трубческ, Трубеческ, Трубьческ) впервые по-
сле длительного перерыва, упоминается в письменном источни-
ке «Списке русских городов дальних и ближних» [13], датируе-
мом, согласно новейшему исследованию В.Л. Янина, 1375-1381
гг. [14], как вполне полноценный город. Очередное упоминание
о нем приводит Рогожский летописец при описании событий
московско-литовской войны, произошедшей зимой I379 г.:
«Князь великий Дмитрей Ивановичъ, собравъ воя многи и посла
съ ними брата своего князя Володимера Андреевича да князя
Андрея Олгердовича Полотьского да князя Дмитрия Михайло-
вича Волыньскаго и иныя воеводы и велможи и бояре многи и
отъпусти ихъ ратиго на Литовськия городы и волости воевати.
Они же сшедъшеся взяша городъ Трубческ и Стародубъ... Князь
Трубческыи Дмитрий Олгердовичь не стал на бои, не поднялъ
руки противу князя великаго и не бияся, но выиде изъ града съ
княгинею своею и з детми и съ бояры своими и приеха на Моск-
ву в рядъ къ князю великому Дмитрию Ивановичу, бивъ челом и
рядися у него. Князь же велики прия его съ честию великою и со
многою любовию и дасть ему градъ Переяславль и со всеми его
пошлинами» [15].
Из данного летописного контекста следует, что второй
сын великого князя Литовского Ольгерда Дмитрий, известный
по документам с 1372 г. как князь брянский [16] после смерти
отца, последовавшей в мае 1377 г., и захвате литовского престо-
ла его младшим братом Ягайло Ольгердовичем (старший сын от
второй жены Ольгерда Г.П.) не поддержал последнего, высту-
пив на стороне своего старшего брата Андрея Полоцкого – тогда
основного претендента на власть в Литве. Андрей Полоцкий,
потерпев поражение от войск Ягайло в конце 1377 г., был выну-
жден покинуть территорию Литовского княжества и перейти на
службу к Дмитрию Ивановичу Московскому. По-видимому, в
связи с этими событиями Дмитрий Ольгердович был лишен
брянского стола и оказался в южном уделе Брянского княжества
Трубчевске. Затем Ягайло стал готовить карательный поход
против него [17]. Но осуществлению замыслов Ягайло воспре-
пятствовал ввод в декабре 1379 г. в Трубчевское княжество мос-
ковских войск и переход трубчевского князя на службу Москве.
Трубчевск в этом летописном сообщении выглядит как
значительный укрепленный городской центр второй по своему
значению на территории Брянского княжества, что свидетельст-
вует о восстановлении, по крайней мере, к концу третьей чет-
верти XIV в., его домонгольского статуса.
Князь Дмитрий Ольгердович стал одним из героев Кули-
ковской битвы и верно служил великому князю Московскому
Дмитрию Ивановичу до декабря 1388 г., когда после новой не-
удачной попытки в I386-I387 гг. его брата Андрея Полоцкого
занять великокняжеский Литовский престол был вынужден вы-
ехать в Литву, присягнуть на верность Ягайло и вновь занять
Брянский стол. Он погиб в сражении с татарами на р. Ворскле
12 августа 1399 г. [18].
После гибели Дмитрия Ольгердовича остались сыновья, с
одним из которых Михаилом отечественная историография
связывает обособление с 1399 г. трубчевского удела: «Трубец-
кое княжество образовалось в 1399 г.; до этого времени в период
княжения Дмитрия Ольгердовича Трубчевск тянул к Брянску.
Михаил Дмитриевич княжит лишь в Трубчевске» [19]. Однако
эту версию оспорил польский историк С. Кучиньский в капи-
тальной монографии, посвященной судьбам чернигово-
северских земель XIV начала XVI вв. Он указал на то обстоя-
тельство, что «Трубецким» князь Дмитрий Ольгердович называ-
ется лишь в позднейших летописях и родословиях; в действи-
тельности же он, по мнению польского ученого, князем Труб-
чевска никогда не был, лишь временно владея им около 1380 г.
Линия же Трубецких князей надежно прослеживается по доку-
ментам лишь с середины XV в. [20]. Кучиньский предположил
даже, что князья Трубецкие вели происхождение не от Дмитрия,
а от Андрея Ольгердовича [21]. Впрочем, гипотеза исследовате-
ля, несмотря на оригинальность, не представляется достаточно
обоснованной. Во всяком случае, владение Дмитрием Ольгердо-
вичем Трубчевским удельным княжеством является историче-
ским фактом, из чего логически вытекает и вероятность княже-
ния в Трубчевске в начале XV в. и сына Дмитрия Ольгердовича
Михаила. Однако вывод Кучиньского о том, что Трубчевск при-
надлежал князьям Трубецким лишь с середины XV в., был под-
держан в новейшей отечественной историографии М.М. Кромом
[22]. На чем же основывается данная посылка? Постараемся
проанализировать скудные источники XV в. о Трубчевске, его
окрестностях и князьях Трубецких.
Судя по документам Литовской метрики архива Вели-
кого княжества Литовского, в 1420-1430-х гг. XV в. городом
владел князь Свидригайло Ольгердович [23], который, будучи
брянским князем, в 1408 г. перешел на сторону Москвы вместе с
большой группой светской и духовной знати [24]. Впрочем, он
вернулся в Литву в 1419 г., получил свои прежние владения, а в
I430-I435 гг. был великим князем Литовским до поражения в
битве с князем Сигизмундом Кейстутовичем (братом великого
князя Литовского Витовта, умершего в 1430 г. Г.П.) на р.
Свенте, после чего он отказался от прав на литовский престол и
являлся до 1452 г. князем Волынским [25].
Таким образом, история жизни князя Свидригайло, как,
впрочем, и Дмитрия Ольгердовича, прекрасно иллюстрирует
достаточно распространенное явление, как «отъезд» литовских
князей Гедиминовичей (как, впрочем, и Рюриковичей, чьи вла-
дения вошли в состав Великого княжества Литовского Г.П.) по
политическим мотивам в Московское княжество, где они пре-
бывали много лет, а впоследствии и их возвращение в Литву.
Словом, Михаил Дмитриевич так же мог к 1420 г. оказаться в
Москве, а его Трубчевский удел отойти во владение великого
князя Литовского и управляться его наместниками .
О том, что Трубчевск управлялся наместником великого
князя Литовского, свидетельствуют записи Литовской метрики,
датируемые 1449 г. В трех из них упомянут пан Петраш «мар-
шалок дворский», в тот год наместник брянский, который «дал в
вотчину» или подтвердил права на владение троим трубчевским
вотчинникам: «Артюшку село Знобов, еще Свидригайло дал»,
«Данилу Першиничу его отчина Груздово зо всими землями и с
водами, и землица Кузнецова, и озеро Княжая Лука, и Спасская
землица»; «Колоктаеву земля, што ему пан Петраш дал, когда
Трубческ держал, на имя Орельск со всими уходы и бобры и
земля пшеничное и речка Ягнед и земля Волчкова и бобры. Ию-
ля 4 дня. А правил пан Петраш и приказ его писан у Брянску. А
писал Якуб» [26]. Из контекста этих актов следует, что упомя-
нутый пан Петраш где-то до 1449 г. «Трубческ держал», т.е. был
наместником великого князя Литовского в Трубчевске, управ-
лявшим городом от имени князя.
По мнению М.М. Крома, время, «когда в Трубчевске
обосновались князья, за которыми впоследствии закрепилось
прозвание «Трубецкие», точно не известно» [27]. По актам 1490-
х гг. устанавливаются три поколения князей-владельцев Труб-
чевска до конца XV в. Первое поколение – князья Семен и
Юрий Михайловичи, которые, по свидетельству внуков князя
Семена (февраль 1499 г.), «промеж себя поделни были у отчине»
[28]. Из «Жалованных грамот великого князя Литовского Алек-
сандра» 1495 и 1499 гг. выясняется, что князь Юрий Михайло-
вич Трубецкой отъезжал в Москву при великом князе Казимире
(с 1447 г. – король польский Казимир IV – Г.П.), и тогда его
«дельницу» половину Трубецка» держал от ... короля его мило-
сти князь Иван Чорторыйский, а после князя Ивана тую ж дел-
ницу держал в держанье конюший... пан Гринько Воло-
вич», затем, однако, князь Юрий вернулся и «бил челом королю
его милости о тую свою отчину» и получил свою «дельницу по-
ловину Трубецка» обратно. Она перешла по наследству к его
сыну Ивану, который в феврале 1495 г. получил на нее подтвер-
ждение от нового великого князя Литовского Александра [29].
Князь Иван Юрьевич с братом Александром и их двоюродный
брат Иван Семенович, упомянутые в грамоте 1499 г., – это дру-
гое поколение князей – владельцев Трубчевска. Наконец, там же
говорится о следующем поколении – сыновьях Ивана Семено-
вича Андрее и Иване: они-то и подали Александру жалобу «на
дядка своего на князя Ивана Юрьевича Трубецкого, што ж им не
хочет ровного делу дати у отчине у Трубецку и во всих именьях
Трубецких» – и добились раздела [30].
С. Кучиньский обратил внимание на то, что в процитиро-
ванных выше грамотах 90-х гг. XV в., выданных князьям Тру-
бецким, упомянуты только распоряжения Казимира, между тем,
как в других подобных документах (например, в докончаниях
Казимира с князьями Новосильскими) есть ссылки на пожалова-
ния его предшественников – Витовта и др. На этом основании
польский исследователь сделал вывод, что только при Казимире
упомянутые князья получили Трубчевск в вотчину [31]. Это
мнение С. Кучиньского поддержал и М.М. Кром, который на
основании сообщений источников о том, что в 1440-х гг. этот
город держал пан Петраш, а «в 1449 г. там непосредственно
распоряжался Казимир», согласился с польским историком, что
князья Семен и Юрий Михайловичи не могли получить Труб-
чевск раньше 50-х гг. XV в. [32]. Кроме того, по М.М. Крому,
документы I490-x гг. показывают, что и «во второй половине
XV в. великий князь продолжал распоряжаться территорией
Трубецка, так как вотчина отъехавшего на какое-то время в Мо-
скву князя Юрия Трубецкого «спала на господаря» (великого
князя Литовского – Г. П.) и поэтому Трубецк нельзя считать
удельным княжением. Он являлся частью государственной тер-
ритории, а владевшие им князья – лишь крупными вотчинника-
ми [33].
В противовес гипотезе Кучиньского-Крома, кроме изло-
женных, следует привести следующие аргументы: из анализа
документов Литовской Метрики следует, что, во-первых, в актах
1449 г. не указано, что Трубчевском распоряжался лично Кази-
мир, т.к. пан Петраш держал Трубчевск ранее 1449 г. и, скорее
всего, во время отъезда князя Юрия Михайловича Трубецкого в
Москву. Во-вторых, после отъезда князя Юрия и произошел
раздел Трубчевска на две части – одна половина города осталась
во владении родного брата Юрия – князя Семена Михайловича,
а вторая половина отошла родственнику князя Юрия – князю
Ивану Чарторийскому (отцы Юрия и Ивана были двоюродными
братьями [34] – Г.П.) и лишь после него конюшему Воловичу,
что необходимо расценивать как предупреждение всем князьям
Трубецким со стороны литовских властей о том, что из-за их не-
лояльности они могут утратить трубчевский удел. В-третьих, в
акте Метрики 1499 г. упомянуто, что князь Юрий Михайлович
Трубецкой «бил челом королю его милости о тую свою отчину»,
то есть данный акт однозначно указывает на факт владения
Трубчевском его отцом – князем Михаилом Дмитриевичем, ко-
торый, вне сомнения, был трубчевским князем до Свидригайло
Ольгердовича, который, кстати, будучи великим князем брян-
ским, традиционно являлся сувереном трубчевских князей.
Таким образом, гипотеза Кучиньского-Крома ошибочна,
и, по крайней мере, четыре поколения трубчевских князей Ге-
диминовичей – потомков Дмитрия Ольгердовича последова-
тельно и беспрерывно владели городом на протяжении всего XV
столетия, лишь временно потеряв половину Трубчевска в пери-
од краткого пребывания Юрия Михайловича Трубецкого в Мо-
скве. Следовательно, Трубчевск вовсе не утратил статус центра
удельного княжества – «всих имений Трубецких» в литовский
период своей истории, сохранив его и после присоединения к
великому княжеству Московскому.
Кроме этих родовых владений, князья Трубецкие имели и
другие статьи доходов, например, Иван Семенович Трубецкой
получал часть доходов со смоленского и путивльского мыта [35].
Князь Трубецкой без указания имени упоминается в ди-
пломатических документах под 1484 г. в связи со сбором под
Киевом войск наряду с князьями Вяземским, Можайским и Во-
ротынским для отпора нашествия крымского хана Менгли-
Гирея [36]. Князю Ивану (Юрьевичу? – Г.П.) Трубецкому, «дво-
рянину» великого князя Литовского Александра в акте от 19 но-
ября 1498 г. было поручено осуществить введение князя Андрея
Кромского во владение «волостью Брянского повета Волконеск
и Радогощ» [37].
Под 1499 г. город и его князья упоминаются в жалобе мо-
сковских купцов на повышение пошлины на товары: «А в Тру-
бецке наперед того имали по грошу с воза, а нынеча князи Тру-
бецкие прибавку емлют тритцатое» [38].
С разрастанием к концу XV столетия княжеского потом-
ства род Трубецких все больше мельчал. Одним из признаков
этого измельчания был переход некоторых представителей обе-
их ветвей рода (Семеновичей и Юрьевичей) на великокняже-
скую службу. Так, князь Иван Юрьевич упоминается в 1486-
1490 гг. в качестве наместника великого князя Литовского в
Мценске и Любутске [39]; в те же годы он получает регулярные
денежные выплаты из господарской казны [40]. Его племянни-
ки, князья Андрей и Иван Ивановичи, служили великокняже-
скими дворянами [41].
3 мая 1500 г. в связи с началом очередной войны России с
Великим княжеством Литовским московская рать во главе с
воеводой Яковом Захарьевичем выступила в поход; внезапным
ударом был взят Брянск – ключевая крепость Северской земли,
после чего князья северские приехали к Якову Захарьевичу на
реку Контов (может быть, р. Колтовка – Г.П.), где и присягнули
Ивану III «со своими отчинами» [42]. Поскольку маршрут вой-
ска Якова Захарьевича от Брянска к Путивлю пролегал мимо
Трубчевска, возможно, под «князьями», которые присягнули
московскому государю, нужно понимать не только князей Се-
мена Можайского и Василия Шемячича, но и Трубецких. Позд-
нее, 11 августа, Иван III передавал своему союзнику крымскому
хану в наказе московскому послу в Крым, что к нему «приеха-
ли» в числе прочих князей и «Трубецкие князи с городом с Тру-
бецком и с волостями» [43]. Но переход этот был, по всей види-
мости, вынужденным: после взятия Брянска и вступления на мо-
сковскую службу Можайского и Шемячича с городами Черни-
говом, Стародубом, Гомелем, Любичем, а также Новгородом-
Северским и Рыльском Трубчевск со всех сторон оказался ок-
ружен московскими владениями. Впрочем, не на последнем
месте у князей Трубецких было желание закрепить свои старые
владения и приобрести новые.
В марте 1503 г. с Литвой было заключено перемирие на
шесть лет. «Перемирные грамоты» 2 апреля были утверждены
Иваном III, 27 августа их утвердил польский король и великий
князь Литовский Александр. Все прежние литовские земли, за-
нятые русскими войсками в ходе войны 1500-1503 гг., включая и
трубчевскую территорию, остались за Россией [44].
По русско-литовскому договору 1503 г. князья Трубецкие
признавались «слугами» московских государей. Под этим тер-
мином в первой трети XVI в. в Русском государстве подразуме-
валась влиятельная прослойка служилой аристократии, образо-
вавшаяся в результате присоединения северских земель. Князья
Трубецкие наряду с другими северскими и верхнеокскими
князьями по своему положению занимали как бы промежуточ-
ное место между удельными князьями и князьями Северо-
Восточной Руси, потерявшими к концу XV – началу XVI вв. су-
веренные права на свои старые княжества. Княжение служилых
князей рассматривалось как наследственная вотчина (перешед-
шая от предков или пожалованная великим князем) и обуслов-
ливалось несением военной службы государю.
Великий князь «всея Руси» брал на себя функцию веде-
ния всех внешнеполитических сношений, связанных с интере-
сами служилых князей. Когда в октябре 1508 г. был заключен
мирный договор между Литвой и Россией, то в его тексте вели-
кий князь требовал от короля Сигизмунда: «... тебе не вступати в
нас в нашу отчину, в те городы и волости, что за нашими слуга-
ми, за князем Васильем Ивановичем Шемячичем и за князем
Васильем Семеновичем (Стародубским – Г.П.) и за Трубецкими
князи и за Мосальскими [45]. Кстати, в этом же году Андрей
(сын Ивана Семеновича) и Семен Персидский (по прозвищу
«персидский принц» – Г.П.) Трубецкие вместе с Василием Ше-
мячичем встречали выехавшего из Литвы князя Михаила Льво-
вича Глинского.
В декабре 1518 г., когда крымский хан Мухаммед-Гирей
заключил договор с Россией, то в «шерть» был вставлен пункт с
обязательством хана не воевать земель «князей, которые тебе
(Василию III – Г.П.) служат и твоим детям – князь Василий Ше-
мячичь и князи Трубецкие» [46].
Характеризовать права и обязанности «слуг», в том числе
и князей Трубецких, можно на основе анализа духовной грамо-
ты Ивана III 1504 г. [47]. Определяющими в ней являются пунк-
ты о потере уделов-вотчин в случае «отъезда» князей со службы
московскому государю, о включении вымороченных владений в
«государев двор» и о совместном с великим князем суде по не-
которым спорным вопросам подданных удельного владельца.
Право налогового суверенитета уделов сохранялось за «отчи-
чем». По отношению к государственному управлению Трубец-
кие также занимали особое положение. В силу происхождения и
вотчинного веса в первой трети XVI в. на иерархической лест-
нице феодалов России они находились на четвертом месте [48].
Но их позднее вхождение в уже устоявшуюся иерархию старо-
московской аристократии наложило и свой отпечаток. Они не
входили в систему местнического счета и поэтому были оттерты
от реального участия в управлении страной в этот период. Они
не были членами Боярской Думы, не участвовали в переговорах
с послами, не посылались наместниками. Тем самым их полити-
ческая роль постепенно уменьшалась, а основной функцией яв-
лялась охрана южного московского рубежа, что определялось
пограничным положением их владений и историческими тради-
циями. Только в 30-е гг. XVI в. Трубецкие начинают упоминать-
ся в разрядных списках русских воевод. Первым среди них упо-
мянут Семен-Богдан Александрович (сын родного брата Ивана
Юрьевича – Г.П.) летом 1531 г. [49]. Андрей (сын Ивана Семе-
новича – Г.П.) Трубецкой в 1535 г. становится соответственно
воеводой в Брянске и Почепе и наместником в Трубчевске [50].
Михаил Андреевич в 1544 г. – воевода сторожевого полка в Ко-
ломне, затем в Калуге и Туле [51].
А Семен Иванович Персидский в 1535 г. первым из Тру-
бецких получил звание боярина и стал наместником костром-
ским, а затем калужским [52]. Он стал членом Думы, потому что
к его знатному роду прибавились личные заслуги на поле боя.
Князья Трубецкие, согласно Дворовой тетради в 50-е гг.
XVI в., значились в рубрике «Князи служилые» уже после пе-
речня думских чинов [53]. Возвышение Трубецких началось
только в годы опричнины, когда боярство получил Федор Ми-
хайлович, а затем и Никита и Тимофей Романовичи Трубецкие
[54] (в 1584 г. по случаю коронации Федора Ивановича – Г.П.)
Впрочем, политическое прошлое служилых князей вы-
нуждало московское правительство сомневаться в их благона-
дежности. Иван IV прекрасно понимал, что могущество знати
зиждется на ее земельных богатствах. Поэтому царь во всеус-
лышание заявил о том, что намерен ограничить княжеское зем-
левладение. По указанию царя руководители приказов присту-
пили к разработке уложения о княжеских вотчинах, получивше-
го силу закона после утверждения в Думе 15 января 1562 г. Но-
вое уложение категорически воспрещало князьям продавать и
менять старинные родовые земли. Выморочные княжеские вла-
дения, которые доставались прежде монастырям, теперь объяв-
лены были исключительной собственностью государя. Братья и
племянники умершего князя могли наследовать земли лишь с
разрешения царя. У вдов и дочерей вотчины отбирались с из-
вестной компенсацией [55]. Приговор четко очертил круг семей,
на которые распространялось действие нового земельного зако-
на. Вскоре «слуги» потеряли и свои города. Они указаны в Ду-
ховной Ивана IV, датированной июлем-августом 1572 г.: «оны
городы у Воротынских, Масальских, Одоевских, Оболенских и
Трубецких взял сам царь Иван Васильевич, а вместо оных для
безопастности дал им села в разных уездах» [56].
Следовательно, ликвидация статуса «служебных» владе-
ний у Трубецких произошла в 60-е годы XVI в. и явилась след-
ствием закономерных процессов – утратившие в конце XV в.
характер самостоятельных государственных образований, в XVI
в они становятся привилегированными владениями, которые с
течением времени утрачивают привилегии в связи с развитием
центральных и местных органов государственной власти в Мос-
ковском государстве [57].
В связи с вышеизложенным интересен эпизод из истории
Трубчевска XVII в. По прошествии столетия, в 1660 г., город
вместе с уездом был пожалован видному российскому военному
и политическому деятелю, дипломату князю Алексею Никитичу
Трубецкому вместе с титулом «державца Трубчевского», кото-
рый и владел им до своей кончины [58]. Впрочем, это пожало-
вание за особые заслуги на военном и дипломатическом попри-
ще целой административно-территориальной единицы Россий-
ского государства в частное владение произошло уже в совер-
шенно иных социально-экономических условиях и, по сути, яв-
лялось лишь привилегией на распоряжение доходами, изымав-
шимися с населения данной территории в казну государства.
От времени существования Трубчевского «служебного»
княжества до наших дней сохранилось немногое. Это лишь под-
клет – нижний полуподвальный этаж храма-усыпальницы кня-
зей Трубецких начала XVI в. (до 1520 г. – Г.П.), расположенный
под современным зданием Троицкого собора г. Трубчевска.
Храм представляет собой небольшую, площадью около 120 кв.
м, квадратную в плане, бесстолпную церковь с окружавшей ее с
трех сторон галереей. В подклете церкви находится крипта с за-
хоронениями князей Трубецких. Из 14 сохранившихся белока-
менных надгробных плит по крайней мере 9 относятся к интере-
сующему нас периоду. Одна плита с трудночитаемой надписью
имени князя датируется 1520 г., две других без надписей, дати-
руются по орнаменту первой третью XVI в. (по-видимому, на-
ходились над погребениями княгинь – Г. П.), а шесть плит уста-
новлены над захоронениями Ивана (год смерти 1538), Федора
(1541), Андрея (1546 г.) Ивановичей, Михаила (1557 г.) и Васи-
лия (1561 г.) Андреевичей, а также Семена Ивановича (1566 г.)
Трубецких [59].
В заключение отметим, что история собственно г. Труб-
чевска первой половины XVI в. еще не стала темой специально-
го исследования и здесь, в первую очередь, необходимы целена-
правленные источниковедческие архивные и археологические
изыскания.
Генеалогическая таблица трубчевских князей из династии гедиминовичей до середины XVI в.
Михаил (+1557)
Андрей – Василий (+1561)
Никита б/д
Семен – Иван – Иван б/д
Гедимин – Ольгерд – Дмитрий – Михаил (+1359)
Иван – Семен Персидский (+ 1566)
Юрий
Александр – Семен – Богдан
Г.П. Поляков, Брянский государственный университет им. академика И.Г. Петровского
