Россия Проект «Голос» Брянск

Третий отборочный день проекта «Голос» на Первом канале преподнес сюрприз жителям Брянщины. На сцену вышел наш земляк Алексей Минченко.
Обаятельный и элегантный, он с первых секунд покорил слушателей своей необычной манерой исполнения, проникнутой романтизмом и легкой грустью. Шикарный вокал и хит 1950-х  разом тронули сердца всех четверых наставников. 32-летний певец продолжит участие в конкурсе в команде Леонида Агутина, которую выбрал сам. Впереди его ждут серьезные испытания — поединки с другими не менее яркими исполнителями. На сайте Первого канала уже появились комментарии поклонников Минченко, которые желают ему удачи.
Алексей окончил дирижерско-хоровой факультет столичного университета культуры и искусств. Играет на фортепьяно и гитаре, пишет музыку. Одними из первых его талант смогли оценить посетители брянского ресторана «Журавли».

Алексей Минченко не лю­бит отвечать на вопросы, то и дело начинает петь. Любая мысль в его голове обязатель­но сопровождается своей, точно подходящей к ситуации мелодией. Наверное, именно благодаря такой страстной любви к музыке, ему удалось покорить членов жюри про­екта «Голос», участником ко­торого сейчас является наш земляк.

Он рассказал о том, почему понравиться охраннику в клубе иногда сложнее, чем самому Град­скому, что даёт участие в «Голосе» и почему так сложно стать звез­дой.

Вокальный прорыв

• Алексей, весь Брянск гордится тем, что наш город в столь популяр­ном конкурсе представляет такой достойный участник. Расскажите, как вы приняли решение участво­вать в проекте
• Ещё когда был первый сезон, который я не смотрел, друзья пос­тоянно спрашивали: ты почему в «Голосе» не участвуешь? Когда начался новый отборочный тур, отправил свою запись на кастинг. Так и попал на проект. Нужно ска­зать, что об этом ни на минуту не пожалел и не разочаровался. По- моему, это шоу - огромный про­рыв для российской музыкальной индустрии. С технической сторо­ны, с точки зрения отношения к конкурсантам и профессионализ­ма участников.
• Очень волновались или были уверены в своих силах?
• Волнение, конечно, было, но не настолько сильным, чтобы я не мог с ним справиться. Уверен­ность... я как-то не думал об этом перед выступлением. Была задача хорошо спеть. Думаю, это было одно из лучших моих выступле­ний.

Волнение вообще появляется только при слабом знании мате­риала. Конкурсанты из России переживали, кстати, куда боль ше иностранцев. Потому что за рубежом принято долго ра­ботать перед выступлением, много репетировать, вос­принимать выступление как логичный результат работы. А наши испол­нители серьёзно отно­сятся именно к самому момешу выступления.

• Вы придали серьёз­ной значение результату прослушивания?
• Конечно, пре­давал, иначе бы не пошёл. Но я знал, что этот проект не определит мою судьбу. Важно помнить, что всё происходящее — в первую очередь шоу, не более того. Здесь никто не будет и, в общем-то, не дол­жен тебя ничему учить. Это шоу и омыт, но никак не мастерская будущих звёзд. Другое дело как ты воспользуешься этим опы­том. Например, мне многое даёт общение с Леонидом Агути ным. За время репетиций я получил от него бесценные советы и ответы на вопросы, до которых я сам бы дошёл, может, через несколько лет. Ещё — это потрясающие зна­комства с профессионалами. На самом деле, все, кто участвует в проекте, - не просто талантливые

Я сам не написал ещё ни одной песни. Сейчас как раз над этим работаю, но даётся это не просто. Думаю, всё из-за нашего нацио­нального «комплекса отличника». Когда пишешь, пишешь, а потом слышишь Стинга и думаешь - к чёрту, лучше не позориться. Мы почему-то на подсознательном уровне так боимся неудач, что чаще решаем вообще ничего не делать. Но при этом я считаю, что очень сложно сразу напи­сать самую лучшую песню. Нормальная практика - де­лать сначала плохо, а потом  хорошо.

 Мало кто готов работать ради му­зыки. Многие ведь думают - вот сейчас, ещё немного «халтуры», куплю квартиру в Москве, и тогда начну творить. И так всю жизнь.

-А с точки зрения слушателя, что с ним?

- Слушатель — это конечный пункт назначения любого му­зыкального процесса, который, конечно, находится в эпицентре того упадка, который мы сейчас переживаем. Его, бесспорно, нужно воспитывать и это слож­ный процесс. У нас с этим пока большая беда. Тем более, что в массовом масштабе воспитывать

• Наш коллектив как минимум старается. Конечно, большинс­тво выступлений — это коммер­ция. Но у нас есть свой репер­туар, над которым мы работали. На записи всех аранжировок ушло много времени и сил, по­этому я отвечаю за их качество. Когда нас приглашают куда-то играть, сначала мы высылаем свой репертуар. Если он подхо­дит — идём играть. Я не готов за гонорар отказаться от своих представлений о прекрасном. И знаете, как приятно, когда высту­паешь в клубе, а после концерта к тебе подходит охранник, кото­рый, кажется, далёк от тонкого музыкального вкуса, и говорит: ничего не понял, но вот такое там было «брынь» красивое. Это всё шутки, конечно, но видите, чувс­твуют же люди красоту, если им дать шанс её почувствовать.
• Как формировался ваш собс­твенный музыкальный вкус?
• В этом мне здорово помогли мои родители. У них была твёр­дая уверенность, что детей нужно музыкально образовывать. И при этом они не требовали от меня и брата стать вторым Моцартом или Бахом. Так, без давления, сначала на фортепиано начал играть брат, а потом я. Поэтому, когда меня отдали в музыкальную школу, это было что-то настолько естес­твенное , что другого варианта я и

Звезду делает песня, а не шоу.