ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ НА БРЯНЩИНЕ. 1917 год. Брянск, Брянский край.

1917 г. на Брянщине начинался тревожно, но не более беспокойно, чем в предшествующие годы. Война, истощившая ресурсы, и, прежде всего, тотальная нехватка продуктов питания и предметов первой необходимости создавали атмо-сферу недовольства, но никак не говорили о возможности революции. В провин-ции 1917 год начался с проявления недовольства рабочими Мальцевского про-мышленного района. Уже 4 января началась забастовка 4500 рабочих Людинов-ского завода, которые только 9 января приступили к работе. В ходе забастовки рабочие никаких требований не выдвинули, «а лишь высказывали недовольство на недостаточный отпуск из заводского продовольственного магазина продуктов первой необходимости» [5, л. 1, 9]. По сообщению агента «Дорожного» эта заба-стовка на других предприятиях Мальцевского промышленного района никак не отразилась, но, как оказалось, это было не так. Уже 13 января забастовали все ра-бочие и служащие Мальцевской узкоколейной дороги, но и здесь движение уда-лось восстановить к 10 часам вечера. Основными требованиями рабочих и слу-жащих стали: прибавка жалования на 50%, увеличение пайка, отмена штрафов. Детальное расследование показало связь с забастовкой в Людиново [5, л. 3-4, 7-6, 10 об.].

Главнейшей причиной недовольства властями стал недостаток продоволь-ствия, особенно дешевых продуктов питания, которые быстро исчезали из мага-зинов, а возможности пополнения их в достаточном количестве у властей оказы-валось мало. Так, 5 февраля 1917 г. в рапорте на имя помощника начальника ГЖУ сообщалось о том, что в провиантском магазине Радицкого вагоностроитель-ного завода нет дешевой ржаной муки, а гречневая крупа, пшено, масло подсол-нечное и конопляное израсходованы еще в начале января. Получаемое же продо-вольствие не могло восполнить даже минимальных запасов. Так, 17 февраля завод получил всего один вагон продовольствия: ржаной муки 600 пудов и 200 пудов конопляного масла, а по норме требовалось 5000 пудов муки на месяц [5, л. 27, 51, 55].
Нехватка продовольствия была отмечена в Дятьковском провиантском за-водском магазине, где давно уже не было пшеничной муки и масла, а ржаной му-ки остался всего один вагон. Закупленные 30 вагонов ржи находились где-то в пути [5, л.53]. Недовольство подогревалось различного рода слухами.

Спокойной была обстановка в земледельческих уездах региона, которые были избавлены от проблем, характерных для рабочего населения. Например, в Карачевском уезде, по сообщениям информаторов, настроение насе-ления было спокойным. Ухудшения отношения к властям не наблюдалось, как не было отмечено и деятельности оппозиционных и революционных партий.

Тем более неожиданными оказались события, случившиеся в Петрограде. Такое восприятие событий в столице не было исключением [29]. Впрочем, неожи-данностью было и то, с какой легкостью старые институты власти распадались. Н. И. Бухарин отмечал, что быстрое падение самодержавия «удивило не только тех, кто падал, но и тех, кто вызвал это падение» [24, с. 11], т.е. никто не ожидал столь сокрушительного падения самодержавия.

В Брянске узнали о событиях в Петрограде вечером 28 февраля 1917 г. Уже в полночь состоялся первый митинг на заводе «Арсенал», а на следующее утро был созван второй митинг, где первым выступил меньшевик П.А. Товбин, объявивший о свержении Николая II. Прибывший на митинг, исполняющий обязанности начальника «Арсенала» генерал-майор А.Н. Лукашов, не веря в случившееся в сто-лице, пытался, перекричав оратора, успокоить митингующих заявлением о том, что в условиях войны слова Товбина являются не только неправдой, но прямым призывом к бунту.

На следующий день 1 марта в Брянск вновь прибыли солдаты из казарм Льговского поселка, устроившие совместный с рабочими митинг на Базарной площади. Вероятно, здесь же было принято решение о разоружении полиции и местных учебных воинских команд. Все прошло благополучно, за исключением одной учебно-пулеметной роты, которая оказала сопротивление. Только примене-ние силы позволило ее обезоружить.
2 марта в разных местах города прошли митинги. Митинг в центре города на Базарной площади плавно перешел в демонстрацию [15, л. 186; 27, с. 199].
В последующие дни именно солдаты запасных полков стали основными участниками событий в Брянске. Насколько они были организованы, сказать трудно, но первое упоминание Совета военных депутатов в документах встреча-ется только 5 марта, точная дата его возникновения неизвестна. Вероятно, пер-вые действия солдатской массы носили стихийный, неупорядоченный характер: повсеместно в течение нескольких дней наиболее ненавистные командиры были арестованы и помещены под стражу. Это и особенно жестокая расправа 4 марта возбужденных солдат, растоптавших строем коменданта города [10, л. 9; 11, л. 17], вероятно, заставили организоваться наиболее сознательные силы.

Этот кровавый случай оказался единственным. Вероятно, постепенно воен-ным из Совета удалось взять ситуацию под свой контроль. Были назначены новые командиры подразделений. Избран новый начальник гарнизона.

Сведения о петроградских событиях постепенно проникали в самые отда-лѐнные уголки российской провинции. Вероятно, первыми узнавали о случившем-ся в столице на железнодорожных станциях, где имелись средства связи. Многим не верилось в произошедшее в столице, а некоторые, прежде всего местные поли-тические деятели, поспешили использовать ситуацию в собственных интересах. Так, в Трубчевске только 4 марта была получена телеграмма за подписью предсе-дателя Временного правительства кн. Львова об отречении императора Николая II и образовании Временного правительства, и первыми в городе на это отреагиро-вали организованные слои городского общества, которые, узнав об отречении Ни-колая II, поспешили собрать демонстрацию и митинг. На митинге перед зданием городской управы выступали: директор мужской гимназии, кадет Д. М. Давидов, помещик, член уездной Земской управы Г.М. Поршняков и др.

В Трубчевске наиболее влиятельной и организованной политической силой оказались эсеры, среди которых были люди образованные, экономисты и юристы, агрономы и лесничие, купцы и зажиточная часть деревни, по терминологии мему-аристов «деревенские кулаки». Лидерами этой партии были: Григорий Понтрягин, только что окончивший Петербургский императорский лесной институт, Геронтий Беликов — агроном, черноморский матрос Иван Лопатин и др. [14, л. 16]
Аналогичная ситуация сложилась в Клинцах, где на сообщения из столицы первыми отреагировали эсеры и меньшевики. Наиболее расторопными оказались местные эсеры во главе с супругами Лучшевыми и А. А. Карпекиным, которые провели активную организационную работу среди местных рабочих. За ними по-следовал местный комитет РСДРП во главе с Кондорфом и др. Представители этих обеих партий повели работу не только по организации собственных сил, но и ста-ли организаторами новых органов власти на местах. Ими была образована мили-ция под руководством сначала помещика Пальковского, а затем ее руководителем стал эсер Степанов, а помощником меньшевик А. М. Рубинштейн. Их совместные действия оказались непонятны большевикам, писавшим позднее об этой солидар-ности, как негативном явлении

На железнодорожную станцию Унеча петроградские события дошли, как вспоминал Ф. Васеко, только 5 или 6 марта (хотя смутные слухи достигли поселка уже 3 марта), когда утром со ст. Рассуха телеграфист «секретно» передал сведения о том, что поездом №3 едет отряд для снятия и разоружения жандармов и страж-ников. Прибывшие вооруженные люди с красными бантами арестовали жандар-мов, находившихся на перроне и на базарной площади, провели многотысячный митинг [18, л.2]. Весь март шли митинги, только в апреле был избран Революци-онный комитет, куда было введено большинство офицеров отряда, стоявшего на ст. Унеча. Тогда же стала организовываться милиция. Вплоть до октябрьских со-бытий Унеча находилась во власти меньшевиков «и разных темных личностей», под которыми мемуарист, видимо, понимал противников большевиков [16, л. 206]. Состав и первые действия «Ревкома» говорят о том, что здесь, вероятнее всего, речь шла о Комитете общественной безопасности (далее - КОБ), который автор воспоминаний именует Ревкомом.

Заметную роль в установлении новой власти в Брянске сыграл «Брянский комитет организации общественной безопасности», сформированный 4 марта 1917 г. и состоявший из представителей городской думы и управы, Всероссийско-го земского союза, купечества, союза учителей и т.д. Комиссарами комитета были назначены: по городу − член уездного окружного суда Дементьев, по уезду − пред-седатель Земской управы Н. Шевцов. В составе комитета действовали продоволь-ственная, санитарная и просветительная комиссии [27, с. 251]. КОБ сыграл важ-ную роль в установлении порядка в городе, не дав разгуляться солдатской массе [25, л. 26 об.]. Позднее в воспоминаниях большевиков роль Комитета обществен-ной безопасности в организации новой власти значительно принижалась [17, л. 64], но, как показывают архивные материалы, именно Комитет стал во главе процессов формирования в городе новых органов власти.
Коалиционный Комитет общественной безопасности был создан и в рабочем поселке Бежица. В него вошли меньшевики, эсеры и часть беспартийной буржу-азной интеллигенции [15, л. 10]. Здесь уже 9 марта для оперативного управления был образован Исполком Бежицкого КОБа во главе с Ф.И. Кучеровым, сформиро-вавший органы народной милиции [3, л. 22].

Итак, февральские события на Брянщине имели догоняющий эффект. Большую роль в них сыграли внешние силы в лице вооруженных отрядов, зани-мавшихся разоружением представителей царской администрации, и солдат мест-ных гарнизонов. Немногочисленные представители местных политических сил, представлявшие различные партии, объединялись в Комитеты общественной без-опасности, стремясь сохранить порядок и взять власть в свои руки [24, с.34]. Еще более малочисленные радикально настроенные большевики существенной роли в этих событиях не играли. Даже возникавшие Советы вовсе не являлись пока еще оплотом большевизма на местах, а потому в первые недели существования после февральских событий ни о каком двоевластии на местах не приходится говорить. Советы на первых порах не выступали антиподом Комитетов общественной без-опасности.

М. В. Брянцев
доктор исторических наук, профессор
заведующий кафедрой теории и истории государства и права
Брянский государственный университет им. академика. И.Г. Петровского, г. Брянск, Российская Федерация
ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ НА БРЯНЩИНЕ