Брянская городская дума. 1812 год.

По городам и посадам жители выбирали городскую думу и её председателя - городского голову. Если предводитель дворянства за­нимался делами и заботами дворян, то посадская община (мещане и купцы) находилась в ведении думы и её головы. В конечном счёте все распоряжения губернатора и городничего шли в думу, и имен­но она должна была непосредственно заниматься разными делами, в том числе и связанными с помощью армии в 1812 г. Органы городско­го самоуправления вовсе не были придатком к тому административ­но-полицейскому аппарату, который был представлен губернатором, городничим и другими лицами и органами власти²¹. Власть в городе была поделена между чиновниками и выборными людьми. В резуль­тате реформ Екатерины II лица, избранные купцами и мещанами в органы городского самоуправления, имели возможность выражать и отстаивать интересы городских сословий. Реальный объём власти го­родского головы зависел во многом от его личных качеств - энергии, настойчивости, смелости в обращении с государственными чиновни­ками, в первую очередь с городничим.

В начале 1812 г. брянскими жителями был избран новый город­ской голова - довольно богатый купец (владелец канатной «фабри­ки») Иван Павлов Утинков, которого уже не в первый раз выбирали на эту должность. Известно, что он был головой в трёхлетие с 1806 по 1809 г. А также были выбраны бургомистрами купцы Пётр Комарёв и Иван Семыкин, членами думы, которых, по закону, должно было быть четыре человека, - купцы Василий Беляев, Василий Бобков, Василий Бабаев, мещанин Алексей Терехов, а также купеческий староста Егор Несынов, гласные купец Алексей Комарёв, мещане Илья Головачёв, Кирила Ложечников, Михаил Бесчаснов. Их выбирали горожане на своей сходке. После избрания члены думы направлялись в собор (в Брянске это был Покровский собор), в нём приводили к присяге. Под этой присягой все подписывались. Поскольку грамотными были не все, то за неграмотного подписывался кто-нибудь другой. Выборная должность повышала статус человека, поднимала его авторитет в глазах горожан всех сословий. Оказавшись городским головой, купец уравнивался по своему положению с чиновником 10-го класса. Чи­новничий мундир защищал его от произвола местной власти. Россий­ские законы наделяли городского голову властными полномочиями и ограждали его личность. Он мог отстаивать своё мнение вопреки давлению чиновников. Эти обстоятельства объясняют поведение брянского головы Утинкова по отношению к городничему и другим чиновникам.

У каждого члена брянской городской думы были свои обязанно­сти. 17 января они распределили их между собой. Гласный Алексей Комарёв должен был «от зборщиков принимать подушные деньги и по записки в приход взносить в уездное казначейство»²². Голова­чёв был обязан «отправлять все случится могущие потребности для конной артиллерийской ботарейной и понтонной рот»²³. Ложечнико-ву было поручено «исправлять в лазаретах всякие неисправности». Купеческому старосте Егору Несынову - «от зборщиков принимать расходные а также и всякие недоимочные и в доход городу поступаю­щие деньги и вести оным приходные и расходные книги»²⁴. Гласные, имевшие дело со сбором денег, получили нелёгкую службу. Государ­ственной казне остро не хватало денежных средств, так как с начала XIX в. Россия вела ряд войн. Вопрос о финансах стоял очень остро. Забота о взимании разных налогов и пошлин была постоянной. Так, например, в марте 1812 г. в город поступил императорский мани­фест относительно пошлин с торговцев чаем. А чай к этому времени стал распространённым напитком, которым широко торговали. Что­бы выполнить требования манифеста, члену городской думы нужно было «описать наличное количество чая на продажу... в лавках, ан-барах и домах», составить список купцов, торгующих этим товаром, выяснить, сколько чая находится в дороге к месту продажи, собрать пошлину с наличного товара и с того, который ещё только везут, и всё это надлежало сделать в марте 1812 г. в течение двух недель²⁵. При чрезвычайных сборах для скорости и удобства из числа городских жителей приходилось выбирать особых сборщиков.

Кроме перечисленных членов думы при ней действовали такие выборные как «базарный», который должен был в каждый торговый день «подавать о количестве всякого привоза... и о бывших на тор­гах ценах сведения в сию думу» (в его обязанности перед военными властями входило извещать их о возможности закупок провианта для рекрутов), смотрители за запрещённой законом торговлей, ценовщи-ки и др. При думе действовала также выборная квартирная комиссия во главе с квартирмейстером, которая занималась распределением жилья для приезжавших чиновников, а если нужно, то и для прохо­дивших через город солдат.

Дума начинала работу в зависимости от времени года - в 6 или 8 часов утра. Заседания шли каждый будний день до двух часов дня. В чрезвычайных случаях члены думы могли собраться во второй половине суток. Если же входящих бумаг не было, то в такой день дума и не собиралась. Порой бумаг не приходило в течение целой неде­ли. В случае каких-то важных дел городская дума созывала общую сходку горожан. Сходка, в частности, выносила приговор о распреде­лении денежных сборов и других поставок с населения, о назначении в рекруты.

Между городничим Вейтбрехтом, с одной стороны, и городской думой и всей посадской общиной, с другой стороны, сложились не­простые отношения. Ещё во время предыдущего срока деятельности Утинкова в роли городского головы перед городничим и думой встал вопрос об отводе какого-нибудь дома под лазарет для квартирую­щих в Брянске войск. 14 декабря 1808 г. губернатор Яковлев потребо­вал отвести два дома. Дело затянулось. 21 декабря собрание купцов и мещан наметило для лазарета деревянный корпус, выстроенный на общественные деньги. В нём могло бы поместиться 24 человека больных. Вероятно, такого дома было мало для обычного количества больных, поэтому городничий на этом собрании согласился продать городу свой деревянный дом в дополнение к общественному корпу­су²⁶. Дом городничего имел большую площадь, чем этот корпус. Цена была назначена самим городничим - «назвал оному дому цену 2 500 рублей». А 7 января 1809 г. дума получила от него извещение, что покупка дома не состоялась из-за «неблагорассудительности» голо­вы Утинкова. При слушании в думе этого сообщения «градской гла­ва Утинков объявил, что от него, Утинкова, как неблагорассудитель­ности, так и невыполнения его, господина городничего, требования никакого не происходило»²⁷. Может быть, всё дело было в том, что городничий в конце концов продал городу этот дом, но не за 2 500 рублей, а за 3 500²⁸, поэтому заранее цеплялся за всякие обстоятельства, чтобы повысить первоначальную цену. Деньги за дом он мог получить не сразу, а порциями (так было удобно посадской общине). Однако выплата задержалась. «Брянское градское общество» должно было отдать городничему последнюю тысячу в апреле 1809 г., но и в середине мая деньги были ещё не выплачены, судя по тому посла­нию, которое Вейтбрехт направил в думу с напоминанием о долге²⁹. Уже этот эпизод говорит об осложнении контактов между городни­чим   и «градским обществом».

Мало того. В марте 1812 г. между городничим и городским го­ловой Утинковым произошёл острый конфликт. Когда от губерна­тора прибыло сообщение о поспешном сборе лошадей с населения, городничий через поручика Блинова, командира «статной команды» вызвал Утинкова «для предварительного о том с ним советования». Однако Утинков, не спеша встретиться с городничим, «ответствовал, что прибудет, когда удосужится». Наконец, голова явился в дом к го­родничему, а тот, по словам Утинкова, «с необычайным жаром за­кричал на него такими словами: зачем он к нему в дом не ездит, и он его прикажет к себе тоскать насильно». Когда же Утинков услышал от него требование о созыве купцов и мещан для исполнения пове­ления монарха, то «изъявил с жаром, что словесных его требований исполнять не обязан, поелику равен ему есть и таковой же города начальник, как и он, а буде пришлёт ему при формальном сообщении указ, то и тогда подумает, что: делать должно». Напоследок городни­чий «выслал его из покоев вон и приказал ту ж минуту означенному поручику Блинову отвести и посадить его в думу яко арестанта без выпуску и представил к нему дву часовых солдат». Караул, стоявший у помещения думы, был удалён только около 8 часов вечера, после чего городской голова мог пойти домой. Ночь он провёл в думах о том, что с ним случилось, «о нанесённой ему брянским городничим чрезвычайного огорчения, а не менше произнесенных посрамных к обиде его слов». Вследствие всего этого он, по его словам, «зделался в своем здоровье слаб и душевными чувствами разстроен»³⁰.

Строго говоря, городничий был не прав в том, что для официаль­ных распоряжений вызвал голову не в городническое правление, а в свой дом и принимал его, судя по всему, в обычном платье, а не в офи­циальном мундире. В глазах современников все эти обстоятельства имели значение. Не прав был Вейтбрехт и в оскорблении головы «по-срамными словами», и в аресте и конвоировании Утинкова. Чувство сословного превосходства, положение первого чиновника города по­родили у Вейтбрехта пренебрежительное отношение к правам непри­вилегированных горожан, включая и членов городского самоуправле­ния. Как офицер Вейтбрехт привык решать возникавшие в его делах проблемы не законным путём, а с помощью насилия.

Схлестнулись два характера, два высокомерия. «Градское обще­ство» обратилось к губернатору с жалобой о том, что городничий «нередко делает градскому обществу разные неудовольствия». Из-за судебного дела между головой и городничим нельзя было собрать сходку горожан обычным порядком, поэтому посадские люди обра­тились к губернатору с просьбой «о дозволении означенной сходки с удалением присудствия на оной городничего»³¹. Городничий же в деловых бумагах характеризовал городского голову не иначе как «по­зорных качеств своенравный голова»³².

Сложность в работе аппарата местной власти заключалась в том, что, во-первых, городничий старался лишь выполнить указы высоко­го начальства, а дума стремилась к тому, чтобы при выполнении этих указов действовать «во облехчение обывателям». Во-вторых, члены думы не были чиновниками, всецело подчинёнными городничему. За исполнение своих обязанностей по поручениям думы горожане не получали никаких денег.   Наряду с общественными обязанностями у каждого из членов думы было своё торговое дело или даже про­изводство, не говоря о хозяйственных заботах, связанных с семьёй и домом, которые тоже требовали внимания и времени. Отношение к общественным обязанностям у выборных лиц было разным. Так, М.Бесчаснов посчитал, что его выбрали напрасно: в прошлые годы он занимал более высокую должность, поэтому его честь терпела урон в случае согласия на должность гласного. После выборов за­варилась долгая история с заупрямившимся мещанином. Известно, что и в конце марта 1812 г. он «по случаю противоречия в выборе его в сию должность не поступил».

Государство заставляло горожан назначать служащих для аппа­рата городского управления, которые должны были выполнять свои обязанности бесплатно. Естественно, что горожане нередко стара­лись уклониться от незавидных по положению и хлопотнях по обя­занностям должностей. Так, при брянской думе служили рассыль-щики. В 1810 г. они, «не хотя продолжать служение, поудалились всяк от своих должностей и проживают по своим домам»³³. Между тем их присутствие требовалось ежедневно. Этими обстоятельства­ми объяснялась медленность в выполнении распоряжений, которые шли от губернатора. Дума далеко не всегда располагала денежными средствами, необходимыми для её успешной деятельности. Всё это осложняло порой работу местного аппарат власти, но, конечно, не могло сделать его бессильным в военное время.