СтраницаБелобережский

Белобережский монастырь Брянщина

Император Петр I накануне вторжения армии шведов во главе с королем Карлом XII в пределы России предпринимал меры по укреплению ряда го­родов. Опасаясь, что вражеская армия, возможно, будет наступать на Москву через Смоленск, Брянск, Карачев, царь для создания оборонительных соору­жений направил в 1706 году подпоручика Преображенского полка Василия Дмитриевича Корчмина в Брянск. Оборонительная засека устраивалась от Пскова через Смоленск к югу. Была укреплена Брянская крепость. Было реше­но перевести монахов Предтеченского Белопесоцкого монастыря в мужской Петро-Павловский, а их кельи заселить инокинями Вознесенского женского монастыря.

Однако группа монахов воспротивилась. Вместе с архимандритом Леони­дом они ушли в урочище «Белые берега». Вырыли в лесу землянки и устрои­ли часовню. Скит начал пополняться старцами, желавшими вести уединенную жизнь. В просьбе построить церковь им было отказано.

В окрестностях брянских, 6 глубокой пустыне,

В дремучем лесу, средь болот и трясин,

Оставивши след свой, угрюмый доныне,

Жил в древнее время отшельник один...

Это строки из поэмы «Пустынник и Богоматерь» орловского священника И. Ливановского, посвященной старцу, иеромонаху Серапиону, сыгравшему немаловажную роль в становлении Белобережской пустыни.

Отец Серапион свой иноческий путь начал в Николаевском Одринском монастыре близ Карачева, а затем жил отшельником в Брянских лесах. Архи­мандрит Петро-Павловского монастыря Питирим, поставив Серапиона во гла­ве белобережских монахов, в 1721 году исходатайствовал и указ Синодального казенного приказа о строительстве в новой обители деревянной церкви в честь Рождества Иоанна Предтечи. На следующий год она была возведена. Белобе-режская пустынь получила самостоятельность, обособившись от Брянского Петро-Павловского монастыря. Началась тяжба. Серапион попал в опалу. Исто­рия эта получила широкую огласку. В феврале 1727 года Белобережской пусты­ни была возвращена независимость. Серапион вновь стал ее строителем.

Вскоре в пустыни началось каменное строительство. В 1732-1735 годах «тща­нием» Серапиона сооружается Владимирская соборная церковь с приделами Иоанна Воина и Николая Чудотворца. Позднее она была надстроена вторым этажом с престолом Троицы. Радея о возрождении пустыни, заботясь о ее бла­гополучии, Серапион не гнушался и сам никакой работы: заготавливал дрова, молол вручную зерно, пек хлеб... Преставился старец в ноябре 1741 года. Пре­емниками Серапиона стали иеромонахи Иоасаф и Антоний Горский. При пос­леднем в 1747 году началось строительство надвратной церкви во имя святых Захария и Елисаветы. Две тысячи рублей на ее строительство пожертвовала им­ператрица Елизавета Петровна. Сумма по тем временам немалая. Позднее она подарила обители серебряные потир, дискос, звездницу и лжицу.

В 1728 году пожертвования были сделаны бывшей супругой Петра I царицей Евдокией Федоровной (Лопухиной). Подаренные ей иконы Святой Живона-чальной Троицы, Владимирской Богоматери и Иоанна Предтечи были в доро­гих серебряных с позолотой окладах. Драгоценные камни украшали их.

Пожертвования, дары поступали от многих. «Оную пустошь со всеми угодья­ми отдаю в вечное владение вам в обитель... А мне и по мне, жене моей и детям дела нет; и наследникам моим не вступаться и у вас не отымать. И сие письмо пишу я вам для уверения своею рукою; а ежеле жена моя и дети будут впредь сие письмо нарушать каким-нибудь вымыслом, да воспримут суд от Бога, яко обид­чики святые обители», — писал в своем сопроводительном письме в 1731 году к документам о передаче Белобережской обители пустоши Полбино И. Алымов. В вечное пользование была пожертвована земля и помещиком Т.Д. Житковым в урочище «Царево побоище» Карачевского уезда.

В разные годы свои дары преподносили обители обер-прокурор Сино­да Н. Самойлов, действительный статский советник П. Хитров, поручик Ф. Тютчев, полковник А. Турчанинов, сержант гвардейского Семеновского полка А. Алымов, премьер-майор Д. Алымов, полковник Г. Замятлин...

Согласно царскому указу о штатах пустынь в 1774 году была упразднена. Жители Брянского и Карачевского уездов обратились с прошением в Синод о пересмотре такого решения. Вопрос рассматривался долгие годы. Обитель в это время находилась в ведении то Площанской пустыни, то Брянского Петро-Пав-ловского монастыря. Затем она снова получила самостоятельность.

Каменное строительство широко развернулось в пустыни при иеромонахе Мо­исее в двадцатых — сороковых годах девятнадцатого столетия. В 1824 году возво­дится трапезная, а через четыре года пустынь была обнесена каменной стеной с башнями по углам и тремя воротами. В 1837 году расширен собор с устройством во втором этаже новой пристройки придела Богоматери Взыскания погибших, а в первом — Трех святителей. Одновременно был сооружен целый ряд каменных жилых и хозяйственных построек.... К двадцатому веку пустынь значительно бла­гоустроилась, стала одной из знаменитых. Она почиталась среди богомольцев.

«Две гостиницы в пустыни Белобережской, одна старая, лет шестьдесят сто­ит, семьдесят, а другая — новая, и обе двухэтажные, каменные. Новую только окрасили, а старая от дождей с разводами сероватыми, сколько лет не крашена, а между гостиницами ворота сосновые, над воротами Троеручица. Двор боль­шой... Кругом двора бараки с навесами, и под навесами летом столы еловые — странноприимные. А в Троеручицу и на дворе под открытым небом бого­мольцы спали. В староприимных нары поделаны без различия, где занял, там и ложись. Зато в гостиницах порядки особые. Гостинник отец Иона хорошо знает, куда какого богомольца положить нужно». Этот отрывок взят мною из романа И.Ф. Каллиникова «Мощи». Первоначально роман носил заголовок «Белые бе­рега». Автор не раз бывал в пустыни. Читатель встретит в романе названия зна­комых мест — Большая и Малая Полпинка, Мылинка, Снежеть...

Действие четырехтомного романа происходит не только в Белобережском монастыре, но и в Орле, Москве, Петрограде... Роман, конечно, своеобразен, о жизни монастыря он полностью не рассказывает.

В начале двадцатого века в Белобережской пустыни проживало до четырех­сот монахов. Обитель владела почти пятьюстами десятин лугов и пахотной зем­ли и имела до тысячи девятисот десятин леса.

Внушительно и красочно выглядела сама пустынь. Ее ансамбль занимал пря­моугольный в плане участок, вытянувшийся вдоль Снежети по линии восток — запад. Его окружала по периметру невысокая глухая кирпичная ограда с четырьмя башенками по углам. «Главный вход — Святые ворота с надвратной одноглавой церковью Захария и Елизаветы — располагался с южной стороны, сильно сдви­нутый с центра стены к правой башне, причем стены перед ним отступали внутрь территории полукругом. Внутри ограды слева от ворот возвышался крупный мас­сивный пятиглавый храм Богоматери Троеручицы, выполненный в русском сти­ле, — самое значительное сооружение ансамбля, безраздельно господствующее в его панораме, — говорится в «Своде памятников архитектуры и монументального искусства России», выпущенном издательством «Наука» в 1997 году. — К западу от него, ближе к угловой башне, стояла небольшая церковь Покрова с больнич­ным корпусом. В центральной части территории размещалась группа построек, главной из которых был двухэтажный Троицкий собор с пятью приделами (вни­зу — Николая Чудотворца и Трех святителей, вверху — Богоматери Взыскания погибших, Пресвятой Богородицы и Рождества Иоанна Предтечи). Сравнитель­но небольшое, вытянутое в плане здание собора было окружено двухэтажными братскими кельями. К западу от него стояла мощная пятиярусная колокольня — высотная доминанта ансамбля, хорошо просматривавшаяся издалека...»

Внимание посетителей того времени привлекали старинная архитектура церквей, роспись с сюжетами из Апокалипсиса, старинные иконы, украшен­ные серебром и золотом, драгоценными камнями. На колокольне готической архитектуры между третьим и четвертым ярусами были вделаны в нишу часы. Размер их циферблата был более полутора метров. Через каждые пятнадцать минут они мелодично отбивали время.

В пустыни имелось немало хозяйственных построек: иконописная, квасовар­ня, ледник, бондарный корпус, маслобойня, мастерская для портных и сапож­ников... За оградой находились конюшня, скотный двор, где было сто коров тирольской и холмогорской пород, каретный двор, сараи для производства и сушки кирпича. Весной буйно расцветал ухоженный плодовый сад. Неподале­ку от обители действовала монастырская мельница, была пасека.

Белобережская пустынь имела подворья в Брянске и Житной Поляне. Кстати, когда Александр I проезжал в 1823 году через Орловскую губернию по дороге на юг, то в Житной Поляне делегация монахов поднесла российскому императору копию иконы Божией Матери «Троеручица», а также несколько деревянных ло­жек. Ложки были подарены не случайно. Белобережские монахи славились мас­терством их изготовления. Они украшали их изящной художественной резьбой, покрывали особой олифой.

В годы Первой мировой войны на территории монастыря был размещен ла­зарет для раненых.

В 1918 году монастырь был закрыт. Здесь возникли трудовая коммуна мона­хов, трудовая колония для беспризорных детей... От величия обширного когда-то комплекса к настоящему времени ничего не осталось. Полностью разрушены храмы, многие постройки. О монастыре напоминает лишь жилой комплекс с мезонином, который был сооружен в тридцатые-сороковые годы девятнадцато­го столетия. После Великой Отечественной войны пострадавшее здание восста­новлено. Свидетельствуют о былом ворота с широкой аркой каменной монас­тырской ограды и уцелевшая угловая башня, возвышающаяся над оградой...

В те далекие времена неподалеку от пустыни на Риго- Орловской железной дороге была устроена станция Белобережская. Теперь это платформа Белобе­режская. На бывшей территории монастыря после войны был построен дет­ский санаторий. Назван он «Белобережским». Монастырь ныне возрождается. Для того чтобы он окреп, конечно, нужно время...

Я. Соколов