1692 год Брянск
Торговля. Промышленность. Управление. Посещение Брянска Петром Великим. Устройство верфи и арсенала. Разбойничество. Кудеяр.
В царствование Петра Великого, в конце XVII столетия, относительно Брянска было издано несколько указов, касающихся, главным образом, промышленности этого города. На основании этих указов можно составить вот какое представление о жизни брянцев. Главным занятием их была торговля: не только купцы, посадские и другие горожане занимались ею, но и крестьяне, живущие недалеко от Брянска, вели ее в обширных размерах. Благодаря тому, что Брянск лежал почти на рубеже русской земли, благодаря также тому, что здесь учреждена была таможня - торговля в Брянске была сильно развита. О размерах ее можно судить уже по одному тому, что брянская Свенская ярмарка стояла почти наравне со знаменитой Макарьевской. Цари московские старались поддержать эту торговлю: своими указами они давали брянским купцам некоторые преимущества пред иногородними; так, в 1692 году, Петр Великий издал указ, по которому все иногородние купцы лишались права продавать свои товары в Брянске в розницу. Они должны были сложить все привезенное в гостинном дворе (если таковой имеется) или в амбарах и других "пристойных местах" и продавать их только оптом, — право же розничной продажи принадлежало купцам брянским.
Главным предметом торговли служил хлеб, привозимый сюда из южных плодородных губерний: из Брянска его отправляли к Балтийскому морю, в Ригу, и оттуда уже вывозили в Западную Европу. Второе место занимала пенька. За нею приезжали купцы из других губерний и собирали ее по всей округе, причем покупали ее на чистые деньги или выменивали на соль. Около 1700 года покупатели пеньки подверглись было значительным притеснениям со стороны брянских властей: земские и таможенные бурмистры отнимали у них купленную пеньку и не выпускали их самих из уезда. Купец Иван Исаев жаловался Петру Великому на такое своеволие брянских бурмистров и просил защиты. Петр Великий, указом от 26 ноября 1701 года, запретил брянскому начальству делать какие-либо насилия над купцами и разрешил свободную покупку пеньки, если только покупатели предъявят свои деньги в таможне и заплатят известные пошлины.
Обширные брянские леса давали возможность развиться здесь в огромных размерах пчеловодству, и продукты пчеловодства - мед и воск - также составляли одну из важных статей отпускной торговли города Брянска. Воск обложен был известною пошлиною, сбор которой до 1693 года отдавался на откупе, а затем возложен был на таможенных голов. Все, имеющие вощину, должны были привозить ее к таможне, записать, заплатить пошлину и потом уже пробивать на общественной воскобойне; если же кто пробивал воск дома, не записав в таможне, то подвергался известному штрафу.
Из различных видов обрабатывающей промышленности здесь было сильно развито винокурение. Оно могло свободно развиваться потому, что сюда с юга подвозился хлеб с избытком и, следовательно, всегда получался материал для обработки на винокуренных заводах. Винокурни были как казенные, так и частные; те и другие находились в ведении кабацкого бурмистра, или бурмистра кружечного двора. Последний должен был следить, чтобы на частных заводах вино выкуривалось в определенный срок и, притом, в таком количестве, какое разрешено правительством. Если же бурмистр замечал, что какой-либо винокур приготовляет вина более положенного, то он имел право опечатать весь его завод и обратить в пользу казны.
Часть населения, жившая в Ямской слободе, занималась извозничеством, или ямскою гоньбою, как говорили в старину. Относительно ямщиков существует указ, изданный в 1694 году царями Иоанном и Петром Алексеевичами. Указ вышел, по следующему поводу. Ямщик Гурко Леонов с товарищами жаловался государям, что "гоняют они их великих государей ямскую гоньбу от Брянска до Калуги и до Волхова, и до Севска, и до Вязьмы, и по Смоленской дороге до Рославля и в малороссийские города беспрестанно и в нынешнем 203 году (считая с 1492 года), по гетманским листам... Запорожские казаки берут у них ямские подводы по 20 и по 30, и по 40 и больше, а прогонных им денег не дают, вследствие чего они "великими долгами одолжали и лошадьми опали". Леонов просил царей назначить им жалованье из таможенных и кабацких доходов. Государи вняли прошению брянских ямщиков и назначили им прогонные деньги, но при этом ограничили разъезды брянских воевод; по их указу лошадьми (на казенный счет) могли пользоваться только гонцы гетмана, киевских бояр и воевод да посланцы, отправляемые с денежною казною; давать же лошадей другим воеводам запрещалось, так как правительство отказывалось платить за них прогонные деньги.
Судя по тем же указам, можно составить известное представление о том управлении, которое в то время введено было в Брянске. Высшая судебная власть сосредоточивалась в руках магистрата; купцы, посадские и другие торговые люди подчинены были торговому бурмистру, который выбирался горожанами из своей среды; таможня находилась в ведении таможенного головы, обязанностью которого было следить за правильною уплатою торговых пошлин; земскими дела ведал земский бурмистр, также выбираемый из среды горожан; он мог контролировать дела некоторых других бурмистров, как например, кабацкого.
Все эти власти были учреждены Петром Великим. Этот государь и сам несколько раз посещал Брянск. Первое его посещение относится к 1708 году. В октябре этого года государь приехал в Свенский монастырь, поселился в одной келье и стал отсюда наблюдать за движением шведской армии, которая надвигалась с запада. Брянск к этому времени уже приготовился к войне со шведами: еще в 1706 году, по повелению императора, крепость его была значительно расширена, причем Воскресенский женский монастырь был уничтожен: так как он был помехой для крепости, стоявшей рядом с ним, то церковь его сломали, а здания монастырские обратили в казармы. Монахини его при этом были переведены в Зарецкий Песоцкий монастырь, а монахи Песоцкого - в Петропавловский.
Петр Великий прожил тогда в монастыре несколько месяцев. Здесь он впервые узнал об измене Мазепы и отсюда же отправился в Погребки чтобы предотвратить последствия измены. После полтавской битвы, когда царь возвращался в Петербург, он опять заехал в Брянск и в Свенском монастыре служил благодарственный молебен Свенской Божией Матери. Памятником его посещения до сих пор служит та келья, в которой он когда-то проживал в монастыре. Раньше она была застроена зданиями для архимандрита; теперь, в недавнее время, она очищена, возобновлена в своем первоначальном виде и представляет небольшой каменный домик о четырех окнах; в нем сохранились изразцовая печь, старинное кресло и портрет Петра Великого во весь рост; на лицевой стороне домика красуется государственной герб и надпись: "в сем домике неоднократно пребывал преобразователь России".
Во время последнего пребывания Петра Великого в Брянске (1709 год), здесь была заложена адмиралтейская верфь для гребной флотилии. Верфь эта находилась на том именно месте, где теперь стоить арсенал. Все время на ней строились мелкие военные суда, а в 1724 году, когда Россия готовилась к новой войне с турками, здесь строились 2 больших и 3 меньших прама и 7 галер. Мастера и подмастерья в количестве 49 человек были присланы сюда из адмиралтейства.
В то же царствование в Брянске был учрежден арсенал, в котором находились: 24 медных пушки, 40 пушек 18-ти фунтовых, 12 мортир медных большого калибра, 100 мортир железных малого калибра.
При Петре Великом в Брянском уезде начинает усиливаться разбойничество. Правда, это зло было распространено здесь еще исстари: уж одно то, что сказочный Соловей - разбойник жил в "лесах брынских", показывает, что брянские леса служили и раньше средоточием разбойничьих шаек. Теперь же, когда государь обложил народ новыми налогами и повинностями, когда жизнь крепостных людей с каждым годом становилась все тяжелее и тяжелее, крестьяне не выдерживали и убегали от помещиков. Дремучие брянские леса служили удобным пристанищем для разбойничьих шаек, которые составлялись из беглых крестьян; здесь беглецы оставались совершенно безнаказанными. Усилия правительства, хоть несколько обуздать дерзость разбойников, по большей части были неудачны: военный команды Анны Иоанновны и Екатерины II не принесли вожделенных плодов - разбойничество было в силе до последнего времени. Теперь, понятно, оно уничтожено, и в народе остались только рассказы про различных атаманов. Вот что, например, говорится об одном из них - Кудеяре.
"По Орловско-Витебской железной дороге есть станция Нарышкино, от которой в 4 верстах находится село Сергиевское, а версты с полторы от него - гора с трясиною по средине. На этой горе давным-давно жил Кудеяр-разбойник, имел тут дом и отсюда разбойничал; гора была окружена густым лесом, от которого остались теперь одни кустарники. Долго разбойничал здесь Кудеяр, но Господь смиловался...
Разбойник ушел в брянские леса, а дом, где он жил, за его нечестие, провалился сквозь землю; теперь на том месте трясина, и как дом был огорожен кругом, так и трясина круглая.
- А давно жил Кудеяр? - спрашиваешь у старожилов.
- Давно, говорят они. - Тогда еще около Брянска Десна прямо текла, а вот при Кудеяре - то она луку дала.
- Как луку дала?
- А вот как: сперва шла прямо, а потом выгнулась, крюком пошла.
- Отчего же Десна луку дала?
- А вот отчего: на том самом месте, где теперь лука, был дремучий лес, и в том лесу Кудеяр притон имел; тут же, на самом берегу реки Десны, стоял выселочек небольшой; в этом выселке жил мужик степенный, дурным делом не занимался, и была у него дочь прекрасавица - красавица, и полюбилась она этому Кудеяру-разбойнику... Кудеяр и так и сяк - все его дело не выгорает. Присмотрел он пору-времячко, когда отец с матерью на работу что-ли ушли, - только во всей избе одна-одиношенька осталась дочь...
Стал Кудеяр в двери стучать.
- Что тебе надо? - спрашивает дочь: зачем пришел?
- Пусти, - говорить Кудеяр: надо.
- Да на что надо-то?
- А мне тебя надо; с собою хочу взять. Отвори скорей.
- Не отворю, разбойник этакой! Ступай откуда пришел.
- А, не хочешь волею, рыло воротишь, так силою заставлю полюбить!... И стал разбойник двери ломать. Разломав дверь, и в избу смотрит, а в избе, уже никого нет; глянул в окно: девка с иконой к реке бежит, он за ней в догонку. Совсем уж было нагнал; только девка подбежала к Десне и стала молиться: "Матушка, Пречистая Богородица! Матушка, Десна река! не сама я тому виною - пропадаю от злого человека", - и бросилась в реку, и Десна река тот же час на том месте пересохла и в сторону пошла, луку дала, так что дочь стала на одном берегу, а Кудеяр-разбойник очутился на другом".
Мало того, что крестьяне уходили в лес и становились разбойниками, — иногда они открыто восставали против правительства и производили настоящий бунт, сопровождавшийся насилиями, грабежами и убийствами. Такой бунт в Брянске был в половине XVIII столетия. Вот как он произошел.
